Поражения, которых могло не быть

В своем меморандуме от 12 июля 1944 г. Фриснер предложил эвакуацию ГА «Север», состоявшей из 16-й и 18-й армий, по суше и по морю. Однако для реализации морского плана эвакуации надо было заручиться поддержкой К. Деница, у которого и без того было много забот в связи с высадкой союзников в Нормандии и сложной ситуацией в Норвегии. 18 июля Фриснер снова попросил у Гитлера разрешения на начало отвода войск. Но в меморандуме от 12 июля Фриснер не гарантировал, что удастся спасти всю группу армий[740].

Кроме Гитлера, в высшем военном руководстве рейха был еще один человек, который был против эвакуации ГА «Север». Им был адмирал Карл Дениц, который обещал Гитлеру ни много ни мало, как выиграть войну, чего уже в 1943 г. не решались обещать армейские маршалы. По мнению Деница, ГА «Север» должна была держаться до конца, опираясь «спиной» на Балтийское море. Только так сухопутные войска могли прикрыть вход в Финский залив, в котором минными полями был скован Балтийский флот[741].

Балтика была зоной испытаний подводных лодок и обучения их экипажей. Кроме того, верфи Данцига в условиях частых бомбардировок Гамбурга могли стать альтернативным вариантом для развертывания массового выпуска военно-морской техники. Вплоть до весны 1945 г. Гитлер был уверен, что субмарины Деница перережут каналы снабжения западных союзников, что даст Германии возможность победить.

Свои соображения по поводу Прибалтики имел и начальник Генштаба Г. Гудериан. В тех трагических событиях он предстал в западной историографии как штабист, вопреки своему мнению слепо выполнявший волю Гитлера. На самом деле Гудериан имел насчет Риги свои планы. Он намеревался обескровить три наступавших фронта Советской армии, зная, как тяжело советским войскам дается овладение линией обороны на естественных рубежах. На требования Шернера немедленно начать эвакуацию группы армий Гудериан отвечал, что Гитлера еще не удалось переубедить. Гудериан знал из донесений разведки, что советские войска в Прибалтике понесли крупные потери в июльских и августовских боях. В советских пехотных дивизиях насчитывалось в среднем по 4–4,5 тыс. бойцов.

Историческая часть Риги до сих пор состоит в основном из старых зданий готического типа. Много «мертвых пространств», мало обширных подвалов и чердаков для размещения снайперов и «фаустников». Ветхие строения с деревянными перекрытиями могли стать скорее братскими горящими могилами для немецких солдат, чем надежными укрепленными постами. 2-му Прибалтийскому фронту А.И. Еременко и 3-му Прибалтийскому фронту И.И. Масленникова надо было прорвать линию обороны войск СС в районе Сигулды. Перед этим 1-й танковый корпус армии Чистякова отбил контрнаступление немцев в районе Добеле, не допустив возврата гитлеровцами Елгавы под свой контроль.

В дальнейшем Шернер стал избегать попыток контрнаступления, решив сосредоточиться на обороне в районе Риги. Гитлер, вопреки своему настрою защищать Эстонию до последнего солдата, дал командующему ГА «Север» разрешение на отвод войск из-под Таллина. Планировалось втянуть советские войска в затяжные кровопролитные бои под Ригой, после чего перейти, судя по всему, в контрнаступление одновременно в районах Риги и Мемеля, введя в дело танковые резервы.

Сержант Ванагс продолжал оставаться в тяжелых раздумьях, когда в нескольких сотнях метров от него раздалась пулеметная очередь. Вскоре появился солдат с окровавленной советской картой в руках, карта была на русском, и никто не мог понять ее обозначения, но было ясно, что это — важный документ, который был немедленно отправлен в штаб полка. Владельцем карты оказался высокопоставленный советский офицер, который проводил осмотр местности недалеко от разведывательной советской САУ.

Странно, но офицер был без сопровождения автоматчиков. Он явно был плохо информирован о противнике, так как неожиданно для себя наткнулся на пулеметный расчет солдат 19-й дивизии СС. Командир батальона «легионеров», передавший карту вышестоящему начальству, получил «железный крест» высшей степени, редкая награда для коллаборациониста. Теперь штаб ГА «Север» знал часть планов советского наступления на Ригу.

В конце сентября командование 1-го Прибалтийского фронта неожиданно для себя получило приказ Ставки остановить наступление на Ригу и перевести основные силы для удара на Мемель. На этом плане настоял маршал А.М. Василевский. Им предлагалось закрыть южное «бутылочное горло», что давало Советской армии возможность загнать в котел больше немецких войск. Сталин дал согласие. Буквально за несколько суток до решения Василевского под Сигулдой развернулись события, получившие в западной историографии название «сражение у Море». В советских сводках за конец сентября 1944 г. это сражение обозначено как наступление на Рижском направлении.