Поразительный выстрел (СИ)

   Кларенс при всем при этом ходил, будто сам не свой, бормотал себе под нос что-то вроде: "Этого не может быть", и "Я им докажу". А потом хлопал приятеля по плечу со словами: "Ничего, ничего, мы еще посмотрим".

   Во вторник, в зале суда Кларенс объявил, что берется защищать своего друга, имея целью оградить его от надуманного обвинения.

   Судья выслушал обвинение, затем Кларенс выступил со стороны защиты. После чего сэр Миллингтон вышел из зала суда свободным, но уже более никогда не подал руки своему другу, и даже не сказал ему ни единого слова.

   Вы спрашиваете, что за речь произнес Кларенс в суде? О! Речь его была яркой и знаменательной! Он читал Овидия, говорил о Римском Цезаре и Робеспьере, цитировал Платона... Или Плутарха? Своим ораторским искусством он совершенно покорил судейского секретаря и дважды заставил судью посмотреть на часы. Если же я попытаюсь пересказать его речь, то она тотчас же превзойдет и затмит мой рассказ, поэтому я лишь в нескольких словах опишу то, как сам Кларенс представил собравшимся ситуацию с поразительным выстрелом своего друга. Кларенс заявил, что выстрел сэра Миллинтона решительно не мог навредить никакому живому существу. Почему? Да потому что, заряжая мушкет и закатив в ствол пулю, его товарищ не прибил ее пыжом. Таким образом, при стрельбе с воздушного шара вниз, пуля должна была выкатиться из ствола еще до момента самого выстрела. Вы спросите, каким же образом от несостоявшегося выстрела произошло столько жертв? Очень просто! Леопард своей шеей напоролся на рог антилопы, что в испуге неожиданно вскинула голову. Высокий суд может убедиться, что величина дыр на шкуре леопарда соответствует толщине рога на конце и в его основании. Шея антилопы, действительно, была сломана мощным прыжком леопарда, который, напоровшись на рог, все же смог в агонии отскочить прочь от тела поверженного козла. Птица? Ах, тот фазан, теперь ставший чучелом? Он пал от пули Грегори. Да-да, Грегори тоже выстрелил, точнее, выстрелило его ружье, которое он уронил от неожиданности, когда сверху ему на плечо упала пуля сэра Миллингтона. Выстрелившее ружье поразило своего владельца, а после, той же пулей, подбило в небе неосторожного фазана.

   На этом Перкинс оборвал свой рассказ. Впрочем, что еще можно было добавить к сказанному?

   - Удивительно, - пробормотал я. Сделал глоток из бокала и для поддержания беседы заметил было, - вся беда в том, что мы слишком многого хотим от обыкновенной справедливости. - Сказал и отчего-то закашлялся. Сам не знаю отчего. Ведь не от бренди? Бренди у Перкинса был превосходного качества.