Порча на смерть

Сергач давно подметил, что сказанное вовремя старорежимное словечко, типа «польщен», оказывает на дамочек особенно благоприятное воздействие. Иные дамы, заядлые читательницы модного Б.Акунина, млеют от лексикона с потугами на великосветский и гораздо проще расстаются с деньгами, оплачивая услуги Игната. Противно, если честно, использовать приемы из арсенала альфонсов, однако ничего не поделаешь, бизнес требует.

— Нас ждут, Игнат. — Она поднесла к свету запястье с изящной браслеткой часиков. — Десять минут четвертого. Нас ждут через сорок минут. Ехать пустяки, здесь рядом. Еще успеете мне погадать быстренько.

— Простите, кто нас ждет?

— Нинель Протасова, разве я не сказала, нет? Она подошла ко мне на похоронах, улучила минутку и попросила привести вас к ней на квартиру.

— На поминки? — Игнат по-настоящему растерялся. — Зачем?..

— Какие поминки? Вы о чем? Поминали Венечку на фирме, в банкетном зале. Нелька два часа как дома.

— Пардон, Ирина Николавна, однако я не тот специалист, коему пристало утешать несчастную вдову. Извините великодушно, я...

— Ах-ха-ха!.. — звонко рассмеялась женщина в черном. — Ах, какой вы милый, Игнат Кириллыч! Ее не нужно утешать. Они с Веней собирались подавать на развод. Все слезы давным-давно высохли, умер чужой для Нельки мужчина, формально считавшийся ее мужем. Понимаете, о чем я?

«Ага, — усмехнулся Игнат, — как же не понять, все понятно. Обломилось счастье мадам Протасовой, вовремя отдал концы опостылевший муженек. Моя перед разводом тоже все время причитала — чтоб ты сдох, каркала. И как каркала, в соседних домах было слышно... Ясен пень, веселая вдовушка Нелька желает выяснить у прорицателя перспективы светлого будущего. Сама приехать не может, ибо приходится внешне соблюдать траур, стерве, вот и попросила подружку, такую же стервозу, доставить прорицателя на дом, тайком. Что ж, мы не гордые, извольте, поехали. Только наценка-с за цинизм и конспирацию будет, извините, сообразная, так сказать, обстоятельствам...»

— ...в безвкусном пиджаке с золотом на шее?

— А? Простите, Ирина Николавна, задумался. О чем вы спросили?

— В коридоре, возле вашей двери, столкнулась с крупным мужчиной в малиновом пиджаке. Кто это? Сто лет не встречала мужчину настолько безвкусно наряженного.

«Ну да. „Крупный мужчина“, ха! И правда, Леха Тимошенко подходит вам по росту, озабоченная вы моя Ирина Николавна. Трудно вам, госпожа великанша, искать ухажеров богатырей, вот и обратили внимание на „безвкусный пиджак“ пятьдесят шестого размера, могу понять».

— Это Алексей Тимошенко, сосед по коммунальному коридору. Перспективный, между прочим, негоциант. В столицах Алеша совсем недавно, не обтесан еще. — Игнат улыбнулся уголками рта. — Однако, Ирина Николавна, время поджимает. Успеваем разве что бросить простейший рунный жребий. Тему сформулируйте, пожалуйста.

— Любовь. Как и всегда, гадаем на любовь.

2. Оккультный сыщик

Жилище мадам Протасовой полностью соответствовало высоким нормам жизни российской элиты. Помимо этой двухъярусной квартиры площадью, наверное, с гектар, Протасову принадлежали этаж на Кутузовском, коттедж на Рублевке и вилла в Морбее. О жилищных условиях подруги и ее покойного мужа Ирина Николавна рассказывала всю недолгую дорогу. Игнат слушал ее вполуха и дивился, как вольготно сумела разместиться в стандартных размеров иномарке великанша Ирина. Лишь немного локоть крупной женщины мешал крутить баранку персональному шоферу, мужику, кстати, тоже не мелкому. «Завидую таким бабам, — думал Игнат дорогой. — Завидую Николавне и ее подружке, приспосабливаются к любым условиям моментально, адаптируются мгновенно и к теснотище автомобильных салонов, и к просторам доставшейся в наследство недвижимости».

Гостиная, куда молчаливый слуга с лицом профессора математики проводил Игната и Ирину Николавну, напоминала ресторационную залу, только без столиков. Начищенный до блеска паркет, бархатные гардины, люстра с завитушками, лепной потолок, белый рояль в углу, зеркала и картины в золоченых рамах на пастельных тонов стенах. Зеркала прикрыты ажурным черным шелком. Атласная черная лента обрамляет дорогую раму портрета в рост, напротив которого присели на банкетку Сергач и его рослая спутница. Ирина Николавна болтала о каких-то пищевых добавках и о поездке в Италию прошлым летом, а с портрета, отороченного черным атласом, в глаза Игнату смотрел живописный Вениамин Протасов.