Порченная кровь (ЛП)

— Я занялся Шарнхольтом, как и просили. Нашел место у окна его библиотеки, где можно было незаметно подслушать, как он ходит туда-сюда. — Он ухмыльнулся, показывая острые зубы. — Бедный дурак, этот Шарнхольт. Кое-кто, кого он называл господином, не слишком-то им доволен. К нему пришли несколько гонцов, чтобы сообщить как раз вот это.

— Это плохие новости? — спросил Герт. — Проблемы Шарнхольта для нас плохими новостями быть не могут.

— Я еще не закончил, — раздраженно ответил Дитер. — Плохо то, что, если верить Шарнхольту, Теклис выздоровел. И собирается заняться магией с этим камнем завтра. Его, то есть камень, надо запереть где-нибудь глубоко под землей, под такой охраной и магической защитой, чтобы никто его даже не нашел, не то что не украл.

Сердце Райнера сжалось.

— Значит, у нас есть сегодняшний вечер.

— Вечер? — ужаснулся Халс. — Капитан, это вообще возможно?

— Есть кое-что и похуже, — сказал Дитер.

Все повернулись к нему.

— Если займемся камнем сегодня, — сказал он, — у нас будет компания. Этот «господин» приказал Шарнхольту добыть его. Он назначил встречу через час после заката, чтобы составить план.

Черные сердца застонали, но Райнер улыбнулся.

— А! Это, кстати, неплохо.

— Да? — не поверил Павел. — Как так?

— Еще один постулат игрока, — объяснил Райнер. — Суматоха порождает возможности. Нам надо посетить эту встречу. Ты знаешь, где это?

Дитер помотал головой.

— Нет, но проследить за Шарнхольтом будет нетрудно.

— Даже если с тобой буду только я?

Дитер самодовольно посмотрел на него.

— Управимся.

Райнер ожидал, что Шарнхольт выберется из дома через черный ход в плаще и маске, под покровом тайны, так что они следили за задней калиткой — и едва не пропустили момент, когда тот открыто выехал в своей карете и направился по главной улице в сторону усадьбы.

Дитер и Райнер последовали за ним до старого каменного здания на краю большого зеленого парка Даркрук. Вокруг этого парка, окаймляющего усадьбу, располагалось много подобных зданий, и у каждого над дверью висело знамя. То были резиденции рыцарских орденов Талабхейма, а также местные капитулы орденов, известных по всей Империи. Некоторые ордены основали знатные семейства Талабека или группы рыцарей, в далеком прошлом собравшихся вместе ради какой-то великой цели.

Райнер и Дитер расположились в тени высокой тисовой изгороди и смотрели, как Шарнхольт входит в зал Рыцарей Открытого Сердца, чьим гербом было сердце в короне, которое держат две красных руки. Прибыли и другие кареты, и еще люди верхом и пешком.

— Неужели это здесь? — недоумевал Райнер. — Может, он просто сделал остановку в пути?

— Но время — назначенное, — сказал Дитер.

— Развращенный орден? — вслух размышлял Гетцау. — Или они не знают, что творится у них под крышей?

Дитер пожал плечами.

— Лучше посмотрим.

Райнер скептически оглядел строение. Размером с обычный городской дом, обликом оно более напоминало замок с двором за укрепленными воротами и с какими-то бойницами вместо окон.

— Думаешь, сможешь провести нас внутрь?

— Путь внутрь всегда есть, — сказал Дитер и зашагал прочь по улице. — Правда, иногда он лежит через убийство.

Он провел Райнера полквартала, потом они перешли улицу и скользнули мимо двух высоких домов. Как и у всех капитулов, на задах у этих располагались большие конюшенные дворы, чьи ворота выходили в парк. Здесь имелись общественные дорожки для верховой езды, наклонные дворы, круговые дорожки для скачек и места для стрельбы из лука, но в этот час тут не было ни души. Райнер и Дитер прокрались вдоль изгороди назад к залу Ордена Открытого Сердца.

— Стой тут, — велел Дитер. — Может, здесь патруль.

Он не ошибся. Почти тут же два стража в цветах этого дома обогнули правый угол конюшенного двора и повернули в заросший травой проулок между капитулом и его соседом слева. Из левой стены выступала маленькая часовня Зигмара. За ее витражными окнами виднелось слабое свечение.

— Кажется, тут, — сказал Дитер.

— В часовне Зигмара? — поразился Райнер. — Не слишком нагло?

Дитер оценивающе оглядел часовню. Витражные окна поднимались на высоту двух этажей и перемежались контрфорсами, украшенными грифонами.

— Забраться легко, — сказал он. — Я поднимусь и спущу веревку. Когда полезешь, привяжи ее к поясу, чтобы прихватить с собой, ладно? Не надо, чтобы они увидели, как она тут болтается.

— Ага, — сказал Райнер.

Когда стражники снова свернули в зеленый проулок, Дитер молча пригнулся и полез — ловко, будто паук, — по одному из контрфорсов, словно бы вообще без усилий. Наверху он достал из мешка веревку и привязал ее к горгулье.

Гетцау собрался было последовать за ним, когда вор внезапно поднял руку. Райнер прятался, пока стражи не прошли мимо, а потом Дитер сбросил веревку и дал ему знак подниматься. Он поспешил вперед, пытаясь действовать так же бесшумно, как Дитер, но его ботинки топали по траве, и кустарник громко трещал под локтями. Он чувствовал себя примерно таким же тихим, как орочий оркестр на марше.