Порядки помощи

Хеллингер (обращаясь к отцу): Посмотри на Сирию и скажи: «Я больше не достоин называться твоим сыном!»

Отец: Я больше не достоин называться твоим сыном!

Сирия улыбается отцу, вытягивает к нему правую руку, а левую руку она кладет на сердце. Отец отворачивается и смотрит на свою дочь. Та подходит к нему, и они обнимаются. В это время Сирия отворачивается от них.

Хеллингер (обращаясь к участнице): Кого дочь замещает для отца?

Участница: Мать?

Хеллингер: Сирию.

Через некоторое время: Я думаю, мы можем прервать.

Помогать системно

Хеллингер (обращаясь к группе): Мы многому можем научиться на примере этой работы, и я хочу остановиться на наиболее важных деталях.

Обращаясь к участнице: Когда к тебе приходит клиентка, велик соблазн посмотреть на ее случай с точки зрения традиционной психотерапии. Приходит клиентка, и ты вступаешь с ней в некие отношения. Вот в этом состоит первая ошибка. Твоя любовь отдана не тому, кому должна быть отдана, и ты потеряна.

Необходима системная позиция. Тогда ты сможешь увидеть всю систему. Ты открываешься всей системе и тогда знаешь, кому нужно помощь.

Кому принадлежит мое сердце? Будь осторожна, не отвечай сразу. Я тебе сам скажу, не нужно гадать. Мое сердце принадлежит Сирии, конечно.

Участница: Я то же самое хотела сказать.

Они смеются друг другу.

Хеллингер: Я тебя недооценил. Мое сердце действительно принадлежит Сирии. Отец (и это было видно) в чем-то провинился перед Сирией. Он потерянный сын. То, что не решено между ним и Сирией, не решено и между ним и его дочерью. Дочь вынуждена замещать для него Сирию. Может быть, и мать тоже, но мать в связи с Сирией.

Когда ты выяснила, кому должна принадлежать твоя любовь, ты можешь работать. Тогда все находятся в созвучии с тобой. Как долго у тебя эта клиентка?

Участница: Она уже была у меня несколько раз.

Хеллингер: И что ты теперь будешь делать?

Участница: С ней?

Хеллингер: Расскажи ей, что произошло здесь, и сразу отпусти ее. Ей нельзя помочь. Она должна замещать нечто для своего отца. Но если Сирия получит место в ее сердце, она станет увереннее. Ты больше ничего не сможешь для нее сделать. Это ее судьба, потому что она участвует в переплетении.

Если ты отпустишь ее так, как я сказал, она станет от этого сильнее или слабее?

Участница: Она станет сильнее.

Хеллингер: Да. Поэтому это правильный терапевтический ход.

Оба смеются.

Хеллингер: Хорошо?

Участница: Да.

Судьба

Хеллингер (обращаясь к группе): Я бы хотел сказать несколько слов о судьбе. Наша судьба для нас во многом предопределена нашими родителями и нашей родиной. Если мы находимся в созвучии со своей судьбой, с нашими особыми родителями, с нашим происхождением и местом нашего происхождения, если мы готовы занять там свое место — мы сильны.

Кто отвергает своих родителей — тот отвергает свою судьбу. Он становится слабым. Бывают исключения, когда человек вынужден покинуть свою родину, например как это было в Ирландии во время сильного голода. Тогда половина населения переселилась в Америку. Но это нечто другое.

Кто уклоняется от вызовов своей родины и своего окружения, становится слабым. Вы видели это на примере отца. У него не было сил. Он выглядел как потерянный сын. Поэтому помощник должен принять в свое сердце особых родителей клиента, его особую родину, его особую судьбу. Тогда он сможет помогать в созвучии с этой судьбой.

В первую очередь это значит, что мы должны подвести клиента к его судьбе, к его родителям, его родине, его предкам, к особым обстоятельствам. Когда он там — его наполнит сила.

Решение

Хеллингер (обращаясь к группе): Здесь у нас трое детей. Но я никогда не забочусь о детях, потому что дети всегда хорошие. Я забочусь о том, что важно для семьи. Я представлю вам эти семьи. Вот мать двоих детей. Младший сидит у мамы на коленях, старшему мальчику около пяти. Он сидит рядом с ней. Рядом с ней сидит ее сестра со своим сыном. Ему около 14. Рядом сидит мать обеих сестер и бабушка всех этих детей.

Предварительное замечание

Речь идет о том, что в семье пятилетний и старший часто ведут себя агрессивно и демонстрируют ярость убийцы. Очевидно, что в семьях есть тайны, связанные с национал-социализмом, и существует подозрение, что вспышки агрессии мальчиков обусловлены именно этим. Но с этим работать не будут.

Хеллингер: Я начну с бабушки.

Обращаясь к группе: Я не скажу, о чем идет речь, потому что хочу поберечь детей. Для меня речь идет обо всей системе.

Обращаясь к бабушке: Ты замужем и у тебя сколько детей?

Бабушка: Я замужем, и у меня три дочери. Та, у которой двое детей, младшая. Вторая — старшая.

Хеллингер: А что с твоим мужем?

Бабушка: Его все эти дела не интересуют.