Порядочный хаосит (СИ)

Я огляделся, усмехнулся собственной беспечности и наглости, и достал нож. Что ж, это не так уж сложно, верно? Просто представим, что я — в кабинете, на дополнительных занятиях у мастера Рессама. «Я не допущу вас до экзамена, пока вы не нарисуете мне хотя бы десять простейших печатей за час». Я покрутил в воздухе рукой, разминая запястье, сделал гимнастику для пальцев, поводил плечами. Мышцы побаливали. «Выберусь, точно найду того, кто делает массаж и заставлю разминать меня в течение суток! Лучше — двух!» — пообещал себе я и принялся за работу.

Плетение вышло до смешного кривое и страшное. Зато — большое. Линии проходили через всю стену от пола до потолка, насколько хватало размаха моих рук, роста и наглости чертить часть рисунка практически в полной темноте. Я выводил плетение на самой последней границе света и тьмы в коридоре, чуть меняя направление и импровизируя — таким образом, чтобы слабый свет уже соединенных элементов давал мне возможность рисовать дальше. Нож скрипел по камню, наверняка безнадежно затупливаясь, а скрежещущий звук вызывал у меня болезненные гримасы. Однако, с каждым новым длинным штрихом света становилось больше. И раз-два-три, еще сюда, два-три, и еще… Печать! Нити вспыхнули, чуть мигнули, будто сомневаясь, что такая пародия на высокое и тайное искусство имеет право на полноценное существование.

— Да ладно вам, — протянул я чуть просяще, — подумаешь, я же все равно все соединил и довел.

Узор снова моргнул, потом ещё раз, но все-таки засиял.

Я сделал пару шагов, отошел к противоположной стене и оглядел свое новое творение. Печать примерно алд на полтора, ужасающе кривая и, наверняка, готовая развалиться в любой момент. Но зато как она была велика! И она, раздери-ветер, светила.

— Эй, Золто! — я оклинул ведьмачьего сына. — Мы снова все видим! Сейчас я тебя немного протащу, нарисую новую печать, и так мы будем двигаться и двигаться, пока нас не сожрут твари. Но твари нас не сожрут! Им нужна эссенция, которая, — я подошел к печати и осторожно потрогал пальцем узлы, — пока что плохо собирается, но наверняка соберется! — уверенно сказал я ему.

Золто предсказуемо молчал. Я постоял немного в коридоре, прислушиваясь к возможному топоту копыт, шуршанию чешуи или чему-то еще, предвещающему восхищённое паломничество к моим художествам, но нет. Пока что печать не собирала ни эссенцию, ни монстров. Впереди у меня было хорошо освещенное пространство коридора, дальше — менее хорошо освещенное, а потом начиналась тьма. Но до тьмы было еще далеко. Моя печать была огромной и светила отлично, а гладкие стены отлично отражали свет. Надолго ли ее хватит, я, правда, не знал, так что стоило поторопиться.

Я потащил Золто, убедившись предварительно, что на пути его затылка не окажется какого-нибудь острого камня или выбоины. Признаться, рисовать кривые печати мне понравилось в разы больше, чем таскать тяжелого мужика. Впрочем, долго тащить мне его не пришлось. Стоило нам миновать рисунок, как я услышал звуки, не предвещающие ничего хорошего.

Это не был топот копыт, это было шуршание в воздухе и негромкие щелчки.

— Так, Золто, если моя и твоя теория верны, то к нам движется нечто хаотическое, — сообщил я на всякий случай. — Потому что упорядоченное убежало бы от плетения в страхе. Но то, что движется, чует плетение, мы с тобой ему не нужны. Наша задача слиться с противоположной стеной и не мешать живуле жрать хаотичку. Все понятно?

Я подтащил Золто к стене, уложил его носом к ней и сам замер рядом. Из тьмы к нам тянули ветки какие-то черные шипастые кусты. Хаотическое дерево! Точнее, кустарник. Вероятно, терновый куст. Да, не все живое и деревянное — Ногач.

Я перевел взгляд на своё плетение-уродец. Оно светила призывно. «Не подведи!» Когда первые хищные шипы достигли нашего с Золто уровня, я вжался в стену и на всякий случай перестал дышать.

Слава всем ветрам! Шипы терновника впились в мои художества, рассчитывая на хаотичку и совершенно не обращая внимания на тех, кто стоял совсем рядом. Я выдохнул.

— Золто, мы спасены! — радостно сообщил я ему. — Больше никаких проблем с монстрами обоих разновидностей! Ай, какой я молодец!

Я был готов танцевать от радости, однако делать это следовало очень осторожно. Передо мной все еще мелькали шипы тянущихся к вожделенной эссенции веток. Их надо было обходить осторожно, не зацепившись и не зацепив Золто. Ветви продолжали выползать одна за другой из глубины коридора. Впрочем, печать большая — всем хватит напиться.

Я присел на корточки и потащил Золто за собой, стараясь не отдаляться от стены и на полшага. Рядом с другой стеной, скрежеща и шурша, ползло шипастое растение. Впрочем, свет ветки не слишком загораживали, я мог неплохо продвигаться вперёд.

Я остановился и оглянулся. Картина была жутковатой: клубок из жестких чёрных прутьев вился вокруг стены. Не хотелось бы мне оказаться в этом колющем капкане.

Когда мы с Золто без препятствий дотащились до очередной сумеречной зоны, оставив прожорливый куст позади, я немного посидел, переводя дух, потом встал и снова достал ножик. Огляделся.