Порядок и хаос бессмертных (СИ)

Под «симфонию войны» из самого центра своеобразного лагеря армии Хаоса над землей поднялись четыре деревянных столба, на которых были распяты четыре девушки. Все разного возраста, никто иные, как любимые жена и дочери Мефисто.

Находясь в гущи сражения, Мефисто, вступившим в бой одним из последних, все еще имел достаточно сил для подавления врагов, что он неустанно и делал. От каждого движения его меча погибал один из противников. Но даже такое насыщенно действо, отнимающее у остальных сто процентов их внимания и концентрации, не помешало наместнику увидеть самое ужасное для него зрелище: вывихнутые суставы рук на т-образных эшафотах, заколоченные гвозди в маленькие ладони нежных рук, из которых сочилась кровь; многочисленные порезы, кровоподтёки и синяки, запухшие глаза от слез и ударов. Уже больше мёртвые, чем живые, они висели на деревянных столбах. Не в силах больше терпеть или кричать, даже слез не осталось в их, лишенных блеска жизни, глазах. Этим потухшим взглядом они, еще в надежде, которая едва светила в глубинах их сердец, искали своего отца и мужа.

— Отец! Папа! — Из последних, не известно откуда возродившихся сил, хриплым голосом начали кричать девочки.

Последние из возможных слез скатывались по темным от грязи и запекшейся крови щекам.

Невообразимый крик боли, всепоглощающей агонии и отчаянья донесся до всех, еще стоявших, людей. Крик, срывающийся на рык, пугающий, вводящий в оцепенение, привлек внимание каждого живого воина. Каждый остановился, ни один меч или копье не неслось в очередную атаку. Каждый лишь жаждал узнать из-за чего мог прогреметь насыщенной такой болью голос.

— Папочка! — Самая младшая из дочерей едва слышимым голосом позвала единственного, на кого она молилась все это время, испытываемая максимальной злостью и ненавистью, на которую способен человек. — Спаси меня, папочка!

Сорвавшись с места, как дикий зверь, с покрасневшими от ярости глазами, с которых скатывались слезы, Мефисто бежал что есть мощи в направлении эшафота, убивая каждого, кто преграждал ему путь.

В нескольких десятках метров ему преградили дорогу тяжелые стальные щиты, личная гвардия Скенрока. Сам же бессмертный Хаоса стоял на эшафоте, медленно приближаясь к несчастным измученным пленницам.

Во время его приближения к девочкам над головами всех промелькнуло две молнии черного и красного цвета. Стремительно приближаясь друг к другу, они неминуемо столкнулись, ударная волна такой силы отошла от них, сбивая с ног стоявших воинов, а самых ближайших к эпицентру и вовсе снесло на несколько метров от места их столкновения, нанося не совместимые с жизнью повреждения.

— Ты давно хотел сразиться, так давай поиграем, Райнар! — Кричал Блегскол.

— Уйди с моего пути!

— Не стоит вмешиваться, все очень красиво происходит, прочувствуй каково отчаянье было в его голосе.

— Чудовище!

Очередная стычка, уже с меньшей отдачей от их силы. Они мелькали то тут, то там, хаотично перемещаясь по полю сражения, но Блегскол так и не подпускал Райнара на выручку племянницам.

Скенрок, Мефисто и другие спешащие на место их дисклокации, не обращали внимание на события, что происходили над их головой. Сам же наместник не видел ничего, кроме его дочерей и жены, рядом с которыми вальяжно, с улыбкой на лице, расхаживал бессмертны камня.

— Ты их отец и муж, Мефисто Станторн? — Спросил у пытающегося прорваться через заслон щитов мужчину. — Позволь тебя поблагодарить за воспитание таких прекрасных представительниц женского пола. Они были так послушны и ласковы со мной каждую ночь, изредка все же приходилось преподать им урок хороших манер. Но, как отец, ты меня понимаешь, строгость тоже хорошо.

Поглаживая по напухшей щеке среднюю из дочерей Мефисто, он смотрел прямо в глаза наместника, наслаждаясь его реакцией.

— И отдельное спасибо за твою младшенькую. С ней я провел самое большое количество ночей, она была так нежная и покорна. Такое маленькое хрупкое тельце, она так добровольно принимала меня в себя, что я даже иногда не мог остановиться. Хорошо, что я благоразумен и оставил ее в живых. Не хочешь сказать мне спасибо? — С улыбкой спросил бессмертный скалы. — Ну так теперь, когда ты их увидел, можно и оборвать их мучения.

Сказав столь ужасные последние слова, он коротким кинжалом перерезал младшей горло, из которого фонтаном полилась красная кровь. Прямо на глазах отца, из которых, уже вместо обычных слез, стекали ручейки крови. Из-за нахлынувшего бессилия и горя кровавые слезы наполнили его веки.

Черная стрела полетела в сторону палача младшей дочери, которая умело была отбита все тем же коротким клинком.

Сареф, который все время сражения занимался порученным ему делом: убийством командиров и генералов войск хаоса, первым попытался прийти на выручку, но его атака была безуспешна. Уже вкладывая вторую стрелу в своей лук, он почувствовал жгучее чувство в области сердца. Опустив глаза, он увидел торчащий из груди такой знакомый тонкий серебристый клинок.