Порядок и Несправедливость

Анар за эти два дня собрала лишь десять подписей и тех, кто желал подписаться, было мало. Убеждать людей она не могла, а денег заработать очень хотелось. И тогда в голове мелькнула мысль, а не пририсовать ли эти подписи. Достав у знакомых телефонный справочник с номерами стационарных городских номеров жителей Уральска, она списала оттуда недостающие фамилии и вписывала их в подписной лист, благо адреса проживания там были указаны. В телефонном справочнике были лишь указаны фамилии с инициалами, как например, Иванов Б. Г., а так как надо было указать имя и отчество полностью, то она их придумывала на свой манер – Иванов Борис Георгиевич. Номера удостоверений и дата их выдачи и кем, тоже выбирала наобум. Самое сложное на ее взгляд было подделать подписи расписавшихся и она старалась расписаться так, как созвучно фамилии, а где-то просто писала каракули. Заполнив, таким образом, один лист, она через два дня появилась в офисе «Азат».

– Молодец, Анар! Ничего не подозревающий Алибек принял из ее рук подписной лист и не глядя расписался в нём. – Вы с Назгуль оперативно работаете.

– А она когда была? – спросила Анар, смотря по сторонам, чтобы не встретиться глазами с Алибеком.

– Она вчера вечером была, – ответил Алибек, вручая ей новый бланк подписного листа. – А за деньгами зайди в соседний кабинет к Сисенгали Нигметовичу, он тебе их выдаст.

– Хорошо! – ответила она и вырвав из рук Алибека подписной лист, скрылась в соседнем кабинете.

Сисенгали Нигметович переспросив у Алибека о том, выделять деньги Анар или нет, а затем вбив в табель ее фамилию и дав ей расписаться, выплатил ей деньги.

Анар, как серая мышка после того, как получила деньги, выбежала на улицу, даже не попрощавшись с Алибеком.

Торопиться наверное куда-то, – подумал про себя Алибек, глядя ей в след через окно, затем погрузился в бумаги, лежащие на столе.

К концу текущей недели большинство подписных бланков было заполнено. Пустых бланков уже не осталось, а те, что были на руках у активистов – вот-вот должны были занести. Что касаемо коммунистов и партии «Алга», то первые уже заполнили все подписные листы, а вторые так же были близки к завершению.

В начале следующей недели, когда все подписные листы были уже готовы, в офисе партии «Азат» собрались активисты всех трёх оппозиционных партий, чтобы объединить все подписные листы и сдать их в территориальную избирательную комиссию по ЗКО, находящуюся в здании областного маслихата по проспекту Достык, которая осуществляет проверку достоверности подписей с привлечением работников паспортных служб, оформляют после этого соответствующий протокол и далее направляют его в ЦИК.

– Поздравляю вас, товарищи! – начал свою речь в привычном ритме Морозов. – За одну неделю нам удалось быстро собрать необходимые подписи в поддержку нашего кандидата от оппозиции Базарбая Рашида Аскаровича. Сейчас мы как его доверенные лица поедем и сдадим все собранные подписные листы, а далее будем ждать проверки и регистрации нашего кандидата. Надеюсь, что все работали честно и без задних ног? – обвёл он всех сидящих в зале пристальным взглядом.

– Мы за своих людей отвечаем!– ответил недовольным тоном с места Серик Уразбаевич. – За других не знаем.

– Ну, хорошо тогда! Пожелайте нам удачи! – произнёс Морозов и вместе с Сисенгали Нигметовичем и Любимовой взяв в руки каждый по стопке подписных листов, вышли на улицу и сев в машину, уехали.

Сидя в машине, за рулём которой был Морозов, он обратился к рядом сидящему Сисенгали Нигметовичу, который сидел на переднем пассажирском сидении:

– Если нашего Базарбая зарегистрируют, в чём мы все не сомневаемся ,то нам такие огромные суммы денег выделят, что нам всем и не снилось.

– А сколько если не секрет? – спросил с интересом Сисенгали Нигметович.

– В пределах полумиллиона долларов! – показав указательным пальцем вверх, многозначительно произнёс Морозов. – Из расчета 1 доллар на имеющего право голоса – достигшего возраста в восемнадцать лет.

– А как будем распределять эти деньги между собою? – поинтересовалась сидящая на заднем сидении Любимова.

– Мне двести тысяч, а вам думаю обоим по сто пятьдесят хватит? – спросил Морозов, поочерёдно взглянув сперва на рядом сидящего Сисенгали Нигметовича, а затем в зеркало заднего вида на Любимову, и увидев в зеркало ее улыбающейся, улыбнулся в ответ и подмигнул ей одним глазом.

Любимова Анна Степановна была дочерью его одноклассника, с которым Морозов проучился с первого по десятый класс и с которым дружил и поныне, и его дочка росла у него на глазах, поэтому она была как бы его человеком. Опыт политика у Анны был на нуле и поэтому Морозов сам натаскивал ее и учил всему этому, и она поэтому была ведома и зависима полностью от него, и ею было легко управлять и манипулировать. О том, что она была дочерью друга никто не знал кроме них, а люди, не знающие их отношения, шептались за спиной, что их связывают любовные отношения, но это было в корне не так. Оба они никак не комментировали эти слухи, что ещё больше подогревало интерес для всякого рода пересудов и сплетен.