Порядок и Несправедливость

Абилов ничего ему не ответил и думал о том, что же делать дальше, не отвлекая своего взгляда от пейзажа за окном. В Алматы шёл первый снег в этом году и, падая на землю, тут же таял. Даже в середине зимы тут с утра мог выпасть обильный снег, а к вечеру запросто растаять. Такая же наверное погода стояла и в недалеком 1986 году в Алма-Ате, бывшей в то время столице Казахской ССР. Тогда на площадь вышла казахская молодёжь, не согласная с решением тогдашней коммунистической власти с центра о снятии с должности первого секретаря компартии Казахстана Динмухаммеда Кунаева и замене его на ранее никогда не работавшего в Казахстане Геннадия Колбина, первого секретаря Ульяновского обкома партии. Участники митинга, перешедшего тогда в массовые беспорядки и побоища, требовали назначить на должность главы республики представителя коренного населения. Декабрьские события, известные также как Желтоксан, стали одним из первых в СССР массовых митингов против диктата центра. Позже аналогичные события произошли и в других национальных республиках Советского Союза.

Абилов понимал, что от его решения сейчас зависит многое. Либо вывести людей на улицы, либо оставить всё как есть. Отойдя от окна, он подошёл к сидящему за столом Базарбаю и сказал ему:

– Хорошо! Дождёмся окончательных результатов по регионам и то, что объявит Центральная избирательная комиссия Казахстана, а потом будем решать, что делать.

– Понял! – ответил Базарбай с волнением, переживая за то, что решит Абилов в итоге.

В Перемётное они доехали быстро. Сначала Алибек заехал на свой избирательный участок, в котором был накануне наблюдателем. Переступив порог здания, он прямиком направился в кабинет председателя избиркома.

– Здравствуйте! Я приехал за протоколом итогов голосования! – войдя в открытую дверь, обратился он к сидящей одной за столом председателю избиркома.

– Здравствуйте! Да, вот возьмите! – запинаясь и волнуясь, она передала ему листок бумаги.

Алибек взял в руки лист и, бегло прочитав содержимое протокола, удивился тому, что там было написано.

– Тут написано, что наш кандидат Базарбай набрал лишь 11% голосов избирателей, хотя вчера при подсчёте и при моём личном присутствии он с небольшим перевесом набрал больше чем действующий президент. Как это можно понимать? – резко спросил он.

– Ну, вы понимаете, мы вчера снова пересчитали бюллетени. Там были кое-какие неточности, – стала она оправдываться, пытаясь увести свой взгляд в сторону и не смотря на него.

– И что? – жёстко спросил Алибек. – В вашем протоколе написано, что на вашем участке проголосовало 98% избирателей, хотя и половины не было! Как это так?

– А у вас есть доказательства и видео-фиксация? – вопросом на вопрос вдруг спросила она, пытаясь унять свою дрожь тактикой нападения.

– У меня есть свидетель, которая вчера присутствовала вместе со мной и является жительницей вашего посёлка! – уверенно ответил Алибек.

– Вы поймите меня! Вы приехали и уехали, а нам тут жить и работать, – пытаясь унять свою дрожь и чуть ли не плача, произнесла она. – Если я не сделаю так, как приказали мне сверху, то меня уволят. А куда я потом устроюсь на работу здесь? А возможностей уехать в город и приобрести квартиру – у меня нет…

– Сегодня вам прикажут подтасовать результаты выборов, а завтра прикажут продать Родину! И что? Вы из-за страха потерять свою работу на это пойдёте? – спросил Алибек, прямо посмотрев в ее глаза.

В ответ она лишь опустила голову вниз и прикрыла своё лицо двумя руками.

– Ясно всё с вами! – не дождавшись ответа, произнёс Алибек и вышел из кабинета.

Он не понимал в душе таких людей с «рабским» мышлением, которые готовы были свою честь и достоинство променять на свою работу.

Выйдя из здания, он не обнаружил на улице машины. Достав из кармана куртки сотовый телефон, он набрал номер Назгуль.

– Вы где, Назгуль? – взволнованно спросил он, как только она подняла трубку.

– Алибек! Мы, не дождавшись тебя, поехали на мой избирательный участок забрать протокол! – услышал он ее голос.

– Ладно! Я вас здесь подожду! – ответил он.

Через несколько минут машина резко затормозила перед ним и оттуда выбежала взволнованная Назгуль.

– Алибек! Мне дали на руки этот протокол, но результаты в нём совсем другие! Как это возможно?

– Мне тоже дали такой протокол! – спокойно ответил Алибек. – К сожалению, Назгуль, взрослея, ты часто будешь сталкиваться по жизни с такой ложью и несправедливостью у нас.

– А я там такую истерику закатила и переругалась со всеми ними… – также взволнованно произнесла Назгуль и на глазах у неё появились слезы.

Алибек подошёл к ней и приобняв ее нежно за плечи, стал ее успокаивать. Она уткнулась ему в грудь и стала плакать. Таким же наивным он наверное был в ее годы, и он понимал ее искренне. Как это душевно больно, когда взрослые люди обманывают тебя и предают.