Порядок и Несправедливость

– Летом и в тёплое время года каток сейчас не функционирует. Может быть зимой, когда похолодает, запустят его, – ответил мужчина в спецодежде.

– Жаль! А нам так хотелось покататься, – грустно произнесла Назгуль.

– А какие здесь есть ещё достопримечательности кроме катка «Медеу»? – решил поинтересоваться Алибек у мужчины.

– Плотина есть противоселевая, также Медеу называется, – ответил мужчина. – Вон ступеньки вверх в горы видите? – указал он на лестницу, ведущую в горы. – В этой лестнице 842 ступеньки, ведущие вверх. Если их осилите, то оттуда будет прекрасный вид на Медеу, а от самого верха до горнолыжного Чимбулака рукой подать, но он только зимой функционирует тоже.

– Спасибо! – поблагодарил его Алибек.

– Ну что будем делать, Назгуль? – обратился он к ней. – Покататься на коньках не получится, взберёмся наверх тогда? – спросил он у неё.

– До самого верха мы точно, наверное, не взберёмся, – смеясь, ответила она. – Давай хотя бы до середины попытаемся по этим ступенькам взобраться.

– Ну тогда пошли! – произнёс Алибек, схватив Назгуль свой правой рукой ее левую руку, и вместе они держась за руки направились в сторону лестницы.

Подъём по ступенькам в начале оказался довольно лёгким – первые пары пролётов они прошагали легко. Прошагав уже более десяти пролётов, у Алибека проявилась первая усталость в ногах, но он, чтобы не казаться слабым, не подавал вида Назгуль. Ноги его не привыкли совершать такой марш бросок, и если первые ступеньки давались легко, то теперь в коленях чувствовалась боль.

– Алибек, что с тобой? – спросила обеспокоенно Назгуль у него, видя его выражение лица. – Ты устал?

– Да, есть немного, – с выдохом, пытаясь улыбнуться, произнёс Алибек.

– Давай дойдём до того сооружения! – показала она на сооружение в виде пяти стоек, напоминающих по отдельности латинскую букву «Y». – Там и отдохнём немного.

– Хорошо! – согласился Алибек с трудом.

Хоть он и занимался раньше спортом в молодости, но так как его уже давно забросил или потому что не совершал таких физических нагрузок вверх, но подъём по лестнице был тяжёлым для него. А может быть подъём был тяжёл для него, потому что он был степняком и привык ходить по горизонтали. Несмотря на Назгуль, которая тоже была жительницей равнины, но подъём ей давался гораздо легче.

Добравшись до назначенного места, Алибек еле-еле волоча свои ноги, присел на камень, лежавший возле дороги. Колени и пятки ног зудели так, как будто бы он пробежал многокилометровый марафон.

– Алибек, да ты весь выдохся! – смеясь, произнесла Назгуль.

– Давно у меня таких физических нагрузок не было, – пытаясь улыбнуться сквозь боль, произнёс Алибек. – Стареем, наверное, уже, – шутливо сказал он.

– Тебе ещё только ведь исполнилось 30 лет, а это гораздо меньше даже вполовину прожиточного возраста у мужчин, – также смеясь, произнесла она.

Назгуль хоть и устала от такого восхождения вверх по ступенькам, но по сравнению с Алибеком не так сильно. Да и оделась она по-спортивному – кроссовки, обтягивающие джинсы и тёплая осенняя курточка. Если бы она надела осенние сапожки на каблуках, то ей пришлось бы гораздо тяжелее подниматься вверх. Тем более, у неё была мечта – оказаться в горах, и вот когда она здесь, среди гор, то всякие трудности подъёма в горы не могут ни с чем сравниться по сравнению с ощущением эйфории.

– Посмотри, Алибек! Какой тут красивый вид сверху на Медеу! – с восхищением она посмотрела вниз.

Алибек встал с камня и подошёл к ней сзади, и обхватив двумя руками за талию и прижавшись к ней всем телом, тоже стал смотреть на красивый вид сверху. Как только он прижался к ней, так вся боль в ногах вмиг куда-то исчезла сразу.

И действительно, вид отсюда сверху был потрясающий. Сам каток Медеу казался сверху маленьким, и его можно было визуально обхватить двумя руками.

По склонам гор урочища росла в огромном количестве тянь-шаньская ель, которая может расти до трёхсот лет и достигать высоты в 50-60 метров.

– Знаешь, Алибек, в своих мечтах, когда я в старших классах мечтала поступить в вуз Алматы, такими и представляла эти горные вершины, – счастливым голосом произнесла Назгуль. – И вот я сама не могу себе поверить, что сейчас нахожусь здесь в горах. У меня тоже болят ноги после такого экстремального подъёма, но сам факт того, что я нахожусь в горах, придает мне душевную радость, затмевая собой физическую боль. Ради одной из своих мечтаний, я готова всё стерпеть.

– Может быть, если бы я тоже как и ты мечтал побывать в горах, то я бы тоже не чувствовал боль в ногах, – смеясь, произнёс Алибек. – Но сейчас передо мной стоит моя мечта, которую я сейчас держу в своих объятиях, – произнеся последние слова, Алибек стал целовать Назгуль сзади, прильнувшись своими губами сперва к шее, а затем, повернув ее к себе лицом к лицу, нежно прильнул своими губами к ее губам.