Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина

На фоне баин-цаганских потерь 11-й бригады обычно теряется тот факт, что наступление японских танковых частей 2–3 июля также нельзя назвать удачным. Хотя японцам не пришлось бросать свои танки «с хода в бой», еще в первой атаке вечером 2 июля пехота 64-го полка почти сразу же отстала от танков. Кроме штатных «сорокапяток» против танков Ясуоки действовали броневики 9-й мотоброневой бригады и 8 БТ-5 из 2-го батальона 11-й бригады, переправившиеся на восточный берег утром 3 июля — прежде чем бригаду «развернули» на Баин-Цаган. В итоге японцы потеряли 45 танков из 73 участвовавших в атаках, не добившись практически никаких результатов, — если, конечно, не считать за таковые сведения о высоких боевых качествах советских 45-мм танковой и противотанковой пушек. 5 июля японские танковые подразделения были выведены из боя и больше участия в халхин-гольском сражении не принимали.

На третьем этапе конфликта первый ход сделало уже советское командование. Получив из СССР новые подкрепления, в частности свежую 6-ю танковую бригаду, штаб 1-й армейской группы разработал план наступательной операции по разгрому японских войск. Сделать это планировалось при помощи фланговых ударов на окружение, и основную роль в этом должны были сыграть именно подвижные бронечасти.

Наступление началось на рассвете 20 августа. В целом успешное наступление все же не обошлось без проблем, основной из которых стала находившаяся на пути наступления северной ударной группы высота «Палец».

По данным разведки, она оборонялась незначительными (до двух рот) силами японцев. На деле же это был мощный опорный пункт, взять который «с ходу» не получилось, зато у мехчастей северной группы получилось «увязнуть» в бою за нее. Командование северной ударной группой то ли не решилось продолжать наступление, имея на фланге неподавленный мощный опорный пункт, то ли целиком сосредоточилось на выполнении второстепенной «ближней» задачи в ущерб основной — окружению всей японской группировки. Этот эпизод в итоге растворился в общем успехе и не приобрел такую известность, как «лихая» атака 11-й бригады на Баин-Цагане — однако на деле это был ничуть не менее тревожный симптом. «Увлечение ближней частной задачей в ущерб главной цели» — этот «диагноз» повторяется в штабных документах на протяжении всей Великой Отечественной с удручающей регулярностью.

В итоге высоту смогли взять только 23-го августа, задействовав дополнительно два артдивизиона: 76-мм орудий и 152-мм гаубиц. Кроме того, для продолжения наступления застрявшей у высоты «Палец» северной группы был использован резерв советского командования — 9-я мотоброневая бригада. Вечером 23 августа 1939 г. советские подвижные части замкнули кольцо позади основной японской группировки.

28 августа в 21 час по московскому времени комкор Жуков направил Наркому Обороны телеграмму:

«Москва. Тов. Ворошилову

Японо-маньчжурские войска, нарушившие границу МНР, частями 1-й армейской группы и МНР полностью окружены и уничтожены.

В 22.30 28.8 ликвидирован последний центр сопротивления — Ремизовская высота, где уничтожено до трех батальонов пехоты. Остатки —100–200 человек, бежавшие в барханы, уничтожаются в ночном бою.

Граница МНР полностью восстановлена. Подробности особым донесением».

На этой победной телеграмме Жукова Ворошилов наложил резолюцию:

«Тов. Сталину

Направляю только что полученное донесение тт. Жукова и Калугина. Как и следовало ожидать, никаких дивизий в окружении не оказалось, противник или успел отвести главные силы, или, что вернее, больших сил в этом районе уже давно нет, а сидел специально подготовленный гарнизон, который теперь полностью уничтожен» [253].

Как видно из этой резолюции, высшее советское руководство весьма реалистично оценивало достигнутый в монгольских песках успех. На самом деле ближе к истине была первая догадка Ворошилова — еще 22 августа японцы, пользуясь большими разрывами между наступавшими советскими частями, начали выходить из окружения.