Порнограф

— Какую старушку? — ахнул. — Не знаю никаких старушек? Клянусь.

— Верю, — задумчиво проговорил Некто, пронзив, очевидно, всевидящим оком мой затылок. — С памятью у тебя, человек, плохо. Напоминаю: ты гулял с дочерью у памятника…

— О! Помню-помню! — радостно вскричал: однажды действительно выгуливал Марию в местном, полузаброшенном, неряшливо-весенне-осеннем парке. И прятался в кустах, кинутый на произвол судьбы, памятник, гипсовый уродец, изображавший второго пролетарского дуче в натуральную величину (и по росточку, и по объемам ляжек). Стоял этот неодушевленный урод во френче и ручкой, поврежденной несознательными элементами, указывал в сторону сортира, мол, наша цель — коммунизм. А на грязной стене общественной уборной гашенной известью было неровно выжжено: СССР.

Я и моя дочь внимания бы не обратили на столь пропагандистское, нелицеприятное зрелище. Да брела на свою беду старушка, божий одуванчик. В резиновых ботах. Остановилась, отдыхая, у кустиков; заметила осрамленного временем и потомками Творца новой жизни, перекрестилась. Зачем это сделала? Сама перекрестилась, да ещё этого гипсошлакобетонного монстра перекрестила. Тут меня черт и дернул за язык, спросил, невинно округлив зенки:

— Бабуль? А это кто? На нужник кажет?

К сожалению, я и подумать не мог, что ещё сохранились боевые и революционные старушки. Бедняжка сморщилась от ненависти и прошипела:

— Развинтились все! Всех вас, христопродавцев!.. — и удалилась в сторону, куда указывал её бог: СССР.

А что же я? Я взял дочь за холодную ладошку и увел родного человечка подальше от греха.

Мог ли я даже в страшном сне предположить, что буду находиться в какой-то загадочной, общегалактической дыре и вспоминать одичавшую, в резиновых ботах, бабульку?

— Неужели бабуля… того?.. — удивился я.

— Да-с, — последовал ответ. — Она в расстроенных чувствах поскользнулась в клозете… и утонула.

— Печально, — вздохнул я. — Я, конечно, виноват, но и невиноват. Под ноги надо смотреть.

— Человек, — прервали меня. — Вы каетесь?

— Частично, так сказать, признаю: пошутил неудачно… однако так можно любого обвинить черт знает в чем?

— Не чертыхайся, землянин, — сделали замечание. — Чай, не на привозе.

Я хекнул, хлопнул себя по колену — братья, к которым я угодил, определенно начинались мне нравиться: учились на ходу, братья по разуму.

— Каюсь. Частично, — отмахнулся. — И жду ответа на поставленный мною вопрос: кто такие?

— Отвечаем, частично, — саркастически ответил желчный голос. — Мы из МВФ.

— Откель?

— Из МВФ, человек, — проговорил интеллигентный голос. — Не слышали?

— Знакомая аббревиатура, — задумался.

— Мировой Вспомогательный Фонд, — объяснил велеречивый голос. Запомни!

— Уже запомнил, — поспешил с уверениями. — А чем вы занимаетесь? Если помощью, то кому?

— В данном спектральном времени мы занимаемся вашей планетой, именуемой Земля, — проговорил интеллигентный голос.

— И совершенно зря, — каркнул желчный голос. — Попомните меня: потом будет поздно. Болезнь необходимо уничтожить в зародыше, братья!

— В чем дело? — возмутился я. — Кого вы там собираетесь уничтожать? Нас? Это ещё неизвестно: кто кого?..

— Вот именно. Если мы не уничтожим их, они уничтожат весь Всемировой Организм. Братья, я обращаюсь к вашему разуму!..

— Ничего не понимаю, — взъярился я. — Толком объясните мне, олуху!

И мне объяснили, что планета, именуемая Земля, больна. Являясь клеткой в Мировом Организме, она заражена вирусом под медицинским названием ДЕНЧ, что соответствует онкологическому заболеванию человека, когда одна из его клеток выходит из-под контроля организма. Чтобы остановить разрушительные процессы на Земле, создана экспедиция от Мирового Вспомогательного Фонда. Работа находится в начальной стадии: ведется поиск людей, способных остановить прогрессирующую болезнь.

Я весь этот веселенький, в цветочках, бред внимательно выслушал, а что мне оставалось делать; когда вокруг одни сумасшедшие, делай вид, что ты тоже из МВФ — из медицинско-ветеринарного филиала. Однако после минутного замешательства я решил, что человеку негоже бояться каких-то мифических доброжелателей:

— А где гарантии, что это не вы сами хотите нашу планету в сырьевой придаток?

— Уууааа! — плаксиво взревел желчный голос. — Братья, он из нас делает идиотов.

— Я хочу понять, — обиделся. — И потом: слишком все похоже на душевнобольные фантазии?

— Ваша быстротекущая болезнь в вас самих, — спокойно объяснил велеречивый голос. — Вы, проживающие на одной шестой части суши планеты, своим феерическим… эээ… затрудняюсь назвать этот феномен.

— Расп… йство? — догадался.

— Хм. Вот именно. Этим явлением вы поставили под угрозу существование всей жизни на Земле. И мы здесь только в качестве тех, кто способен остановить разрушительные последствия вашей хаотичной, безумной, нервнобольной деятельности.

— Допустим, все так, — сдавался я, — но зачем вам моя душа. Вы её из меня буквально выковыриваете, как изюм из булочки?.. Сомнительными угрозами. И это меня смущает.