Порнографическая поэма

Когда я проснулась, он лежал на кровати рядом со мной, одетый, и читал какой-то комикс. Единственное, в чем я уверена, — что мы обнимались. Флинн сказал, что я заснула, как только добралась до кровати. Я все еще не могу поверить, что я увидела все это за какие-то пятнадцать минут. Наверно, перетрудилась за последнее время.

ВНУТРИ. МОЯ КОМНАТА В ЦОКОЛЕ

НЕТТИ

Так что он, наверно, сейчас ебет эту ужасную Таню. Да, ты знаешь, что он мне еще сказал? Ты не поверишь, но он сказал, что, пока мы были в спальне, вы с Таней трахались на диване. И знаешь, что он еще сказал? Что, может быть, мы когда-нибудь потрахаемся вчетвером. Он сказал, что Робин сообщил ему, что ты любишь сосать хуй. Это правда? Что ты любишь сосать хуй? Блядь, мне кажется, я просто умру, если увижу вас с Флинном вместе. Я хочу сказать — этот парень такое дерьмо.

Попкорн подходил к концу. Нетти, словно маленькая птичка, склевала последнее зернышко. Облизав пальцы, она обняла меня за плечи.

— Так это правда? — спросила она, улыбаясь и притягивая меня к себе.

— Что именно? — спросил я, прекрасно зная, что она имеет в виду.

— Что вы с Таней сошлись?

Я подумал с секунду. Не было смысла врать.

— Ну, она сосала мой хуй, но я не кончил, — ответил я.

— Она сосет хуй так же хорошо, как я? — спросила Нетти.

— Нет, — солгал я.

Нетти переставила опустевшую вазочку из-под попкорна на пол. Ее анус сверкнул в свете лампочки. И я снова почувствовал запах Флиннова одеколона.

16.19

— Нетти была уверена, что это был сон?

— Так она сказала.

— Не думаете ли вы, что она была изнасилована?

— Только в ее собственном сне.

— Ее сон был очень ярким.

— Судя по всему, да. Но в ярких снах нет ничего противозаконного, не правда ли?

— Вы с Нетти занимались в эту ночь анальным сексом?

— Нет. Мы просто лежали на кровати и слушали записи. Немного целовались. Мы оба получили к тому времени достаточно впечатлений.

— Когда вы увидели ее следующий раз?

— В день ее отъезда.

17.1

Я попрощался с Нетти на крыльце ее дома. Ее родители и Дунк уже ждали в машине. Это выглядело довольно забавно. Судья Смарт на водительском месте, со взглядом, направленным прямо вперед, как будто он смотрел кино, не вылезая из машины. Миссис Смарт то и дело подкрашивала губы — наверно, за эту поездку она сточила свою губную помаду не меньше чем на дюйм. И Дунк — Дунк сидел позади судьи, повернувшись назад, скрестив руки на груди и взявшись ладонями за свои плечи.

Не то чтобы они нас раздражали. Вовсе нет. Сказав друг другу все слова, которые положено говорить в таких случаях, мы крепко обнялись на прощание. Сначала это была просто забава — прикольно было стоять обнявшись, испытывая терпение ждущих Нетти домашних.

Но потом случилось нечто непредвиденное: мы вдруг поцеловались в губы — так, как будто были безумно влюблены друг в друга. Это было так странно. Я почувствовал мощный прилив теплоты. И тут из моих глаз хлынули слезы. Я мог бы остановить их, но не хотел. Наверно, потому, что хотел, чтобы Нетти их видела. Это был, я думаю, единственный способ показать ей, что она для меня значит. И знаете что? Она тоже заплакала. Это было забавно. И мы смеялись над этим. Потом мы еще раз обнялись. Тут терпение судьи лопнуло, и он просигналил. Спектакль окончен.

17.2

В первую субботу после Нового года я встретился с Флинном на квартире у Робина.

СНАРУЖИ. МОЙ ДОМ. ДЕНЬ

Я иду по дорожке вокруг газона. Звук открывающейся двери. Дотти, в домашнем халате, высовывает голову.

ДОТТИ

Тсссс!

Я делаю вид, что не слышу ее.

ДОТТИ

Тсссс! Ты, маленький говнюк!

Я быстро сворачиваю влево и подхожу к ней сбоку. Мне навстречу бежит Бенгт-младший. Он приветствует меня. Он счастлив. Его длинный язык охватывает мое запястье как браслет.

ДОТТИ

Отьебись, Бенгт!

Дотти отталкивает пса. Откуда-то из дома доносится пронзительный крик попугая.

ПОПУГАЙ

Эй, еби ее!

Собака, сверкнув яйцами, скрывается в кустах.

ВНУТРИ. КУХНЯ В ДОМЕ РАГНАРССОНОВ. ДЕНЬ

Дотти подает кофе, сурово глядя на меня.

ДОТТИ

(мне в лицо, сердито)

Почему ты мне не ответил, когда я звала тебя первый раз?

Я

Я не слышал.

ДОТТИ

(поворачиваясь ко мне спиной)

Лжец!

Дотти подливает себе в кофе ликеру.

Я

Как там Кай?

ДОТТИ

Его выпустят под залог на следующей неделе.

Она быстро вращается на табуретке. Смотрит мне в глаза. Потом лезет в карман и достает оттуда пятку[45]. Трясет рукой.

Я

(пожимая плечами)

Это пятка, Дотти.

В дверях появляется Бенгт-младший. Он готовится к прыжку.

ДОТТИ

Ну так докури ее.

Дотти тычет мне пяткой[46] в грудь, оставляя черный след на моем белом свитере — свитере, который связала мама к Рождеству. Я беру у нее косяк, раскуриваю, вдыхаю дым и ощущаю во рту его вкус.

Я

(передавая ей пятку)

Вкус как у пластилина[47].

МОЙ ВЗГЛЯД

Дотти и все вокруг теряют резкость, как если бы линзу объектива камеры намазали вазелином. Дотти что-то говорит, но звуков не слышно.

ВНУТРИ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ РАГНАРССОНОВ

Мое лицо крупным планом

Видно, что я накурен.

КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ

Я лежу на кровати Рагнарссонов, привязанный за запястья и лодыжки к ее столбикам.

Дотти сидит у зеркала, расчесывая волосы. Рядом с ней ее косметичка.

Я

(слабым голосом)