Порнократия

Прежде всего выяснилось, что множество соискателей думских мандатов имеют весьма смутное представление о своей частной собственности, гарантированной, между прочим, конституцией: кто-то про автомобиль забыл, кто-то про особняк, а кто-то, будучи включен в списки самых богатых людей страны, вдруг, оказывается, не имеет даже комнатенки в коммуналке, где голову преклонить. Эдакий бомж с ротой охраны и наручными часами, стоящими примерно столько же, сколько кремлевские куранты вместе со Спасской башней. Забывчивость, особенно непонятная рядовому налогоплательщику, у которого каждый рубль на счету.

Вообще-то в наше время провести предвыборную кампанию непросто. Это тебе не конец 80-х, когда неуспешного младшего научного сотрудника могли избрать депутатом просто за обидчивое выражение лица или какой-нибудь милый дефект речи. Сегодня все по-другому. Ежели ты беден, в политику лучше не соваться. Нет, конечно, можно вообразить Сокольники Гайд-парком и, подкарауливая в заснеженных аллеях запоздалых прохожих, обрушивать на них свою предвыборную программу.

Однако такая политическая карьера может очень скоро завершиться в расположенной неподалеку, на берегу Яузы, психиатрической лечебнице. Для агитации, особенно если тебя никто не знает, нужны средства, и немалые. Но в таком случае очень трудно объяснить избирателям, откуда эти средства у тебя взялись.

Вся мощь нашей высокоталантливой журналистики в последние годы была направлена на то, чтобы убедить обывателя: честных денег в «этой стране» не бывает. Никто уже не верит в обещания типа: я добился благосостояния для себя — добьюсь, если выберете меня, и для вас.

Увы, в современной России нет ни одного сколько-нибудь заметного политического персонажа, про которого мы с вами не знали бы какой-нибудь гадости. Оплеваны все. Более того, сложилась ситуация, когда обвинения даже не принято опровергать. Отделываются обычно неопределенной ухмылкой (образцом в этом смысле является ухмылка В. Шумейко) и в крайнем случае ответными плевками в обидчиков. Я недавно прочитал в «Независимой газете», будто наливчатость «Яблока» во многом объясняется благосклонностью неких зарубежных финансовых структур. (Недаром же американцы называют свой Нью-Йорк «Большим яблоком»!) Ну, думаю, завтра Григорий Алексеевич даст им по независимой сопатке! Нет, не дал Григорий Алексеевич.

Кстати, Явлинский — один из самых загадочных российских политиков. Судите сами, он считает Лукашенко, желающего объединиться с Россией, нелегитимным президентом, и фракция «Яблоко» перед выступлением белорусского лидера покинула заседание Думы с брезгливостью вегетарианцев, попавших на праздник каннибалов. С другой стороны, Масхадов, желающий отделиться от России, для Явлинского — легитимный президент, и Григорий Алексеевич призывает вести с ним переговоры, замиряться, а потом, когда боевики, воспользовавшись перемирием и собрав силы, нанесут ответный удар по федеральным войскам, Явлинский, как водится, обвинит Кремль в гибели наших мальчиков и воззовет к мировой общественности! Вот такое Маленькое Яблоко посреди Москвы, которую за доверчивость впору именовать Большим Бананом.

Но вернемся к избирательной грязи. К любым наветам наши политики относятся, как я уже сказал, с чисто христианским смирением. Исключение, пожалуй, составляет только Ю. Лужков, с искренней обидчивостью отбивающий нападки Доренко, а тот уже близок, по-моему, к тому, чтобы заподозрить московского мэра в ритуальном поедании младенцев. И тут есть одна серьезная опасность. Всю минувшую неделю телевизор стращал нас баркашовцами, всю неделю Алла Гербер, как Кассандра, забредшая на берега Иордана, предрекала нам наступление фашизма. И мало кто задумывается о том, что при всеобщей замаранности эти парни в черной форме многим могут в самом деле показаться единственными избавителями от скверны, а «Спас» — настоящим спасением. Когда в стране не остается ни одного политика в белых одеждах, люди с надеждой начинают смотреть на тех, кто в черном. Так уже не раз бывало в мировой истории. И не надо все валить на русский народ. Экстремисты приходят к власти тогда, когда из политики уходит мораль, когда элита превращается в клоунов, кувыркающихся в грязи. Допустим, испаноязычный Доренко переберется в случае чего на жительство в Испанию, возможно, даже в один из тех особняков, которые он показывал в своих разоблачительных репортажах. А мы-то с вами куда? Нам-то — некуда!