Порочестер или Контрвиртуал (СИ)

- Давайте я провожу Вас до метро, дружище, - скорбным голосом сказал я, поднимаясь. - Спасибо Вам за интереснейшую интеллектуальную дискуссию (совсем как в старые добрые времена!). Вы правы: разочарование неизбежно. Интернет лишь временно сближает нас, но, когда мы на шаг отходим от своих ноутбуков, оказывается, что мы абсолютно чужие люди и нам даже не о чем говорить. Не стоит пытаться смешивать эти две реальности: это невозможно по законам физики. Виртуальный приятель не впишется в наше повседневное существование, а то и разрушит его, вызовет воспаление, как инородное тело в организме. Кстати. Точно так же мы вряд ли смогли бы дружить в Интернете с нашими реальными знакомыми - скорее всего, они показались бы нам нестерпимо занудными и скучными. И немудрено. Приснившимися деньгами не расплатишься в реальном магазине, но и наоборот - едва ли. Реальность - царство мучительного опыта, а виртуал - невесомых фантазий. Монитор - всего лишь разновидность зеркала, и, в сущности, любая интернетная дружба - ни что иное, как дружба с самим собой… Сделав красивую паузу, чтобы мои слова успели дойти до него, я на всякий случай уточнил направление:

- Вот Ваши штаны, дружище… В этот миг у меня на столе истошно заверещал мобильник. В тот же миг Порочестер, взглянув на свою "капэкашку", издал сдавленный возглас. Из её нижнего правого угла медленно всплыло что-то оранжевое: Яндекс-Бар сообщал, что от Елены Нечаевой пришло 1 сообщение.

5

Золотая осень, под которую мы так старательно подгадывали наше путешествие, взяла да и обманула нас: первый же небольшой дождик с порывами ветра повернул её к нам изнанкой - противной серо-коричневой слякотью. Сидя в электричке напротив моего друга, я видел в его лице те же краски - он был бледен, то ли оттого, что не выспался, то ли от волнения. Вдобавок его периодически начинала сотрясать мелкая дрожь. Было и впрямь промозгло, и я, пожалуй, пересел бы к бедняге, чтобы пристроить его под бочок и пригреть, если б не понимал, что этот озноб - совсем не телесного свойства. Так-то Порочестер неплохо утеплился: на нём был длинный (относительно его роста) серый плащ, под которым - я знал! - поддет первый в его жизни джинсовый костюм. Розовый. Я закончил изделие точно в срок - за день до намеченной даты, - и даже остался почти доволен своей работой. Спина, правда, немного волновалась, да морщил воротничок, но Порочестер, надев готовую вещь и осмотрев себя в трельяже со всех сторон, заявил, что это - лучшая одежда в его жизни, и никакой Армани или Версаче со мной и рядом не валялся. Едва ли мне, впрочем, стоило принимать эти восторги на свой счёт. Он пребывал в эйфории с самого получения письма от Елены, причём, судя по всему, это состояние не прерывалось ни на минуту, потому что и в скайпе (а связь у нас в эти дни была почти постоянной!) он был таким же. И только теперь, в электричке, на него, как говорится, напал мандраж. Это было вполне понятно - честно говоря, не хотел бы я быть на его месте. В сущности, думал я, мой друг - один из самых храбрых людей, которых я знаю. Впрочем, я понял это уже давно. Меж тем ему на глазах становилось всё хуже и хуже - я начинал бояться, как бы нам не пришлось повернуть назад. Его крупное пористое лицо стало совсем землистым и глаза - тоскливыми, как у тойтерьера, страдающего животом. Выглядел он сейчас лет на десять старше своих лет, что тоже нам было не на руку. Теперь я даже пожалел, что полчаса назад не разрешил ему хватить коньячку для храбрости - совестился перед Еленой, - но менять что-то было поздно: напитками, что могли предложить нам в пристанционном баре, недолго было и отравиться. Чтобы хоть немного развлечь беднягу, я обратил его внимание на проплывающие за окном виды, а, точнее - тянущуюся вдоль путей невысокую бетонную стену, которую повсеместно украшало яркое, сочное, слегка даже аляповатое граффити: числа, буквы, названия любимых групп, зубастые микки-маусы, разнообразные "котэ" и портреты носатых мужчин с гитлеровскими усиками. Эта современная наскальная живопись - постоянный предмет моего восхищения. Когда я вижу её, мне всегда думается, что со времён нашей молодости жизнь всё-таки заметно изменилась к лучшему. Хотя бы внешне, о чём можно судить, в частности, и по этому дорожному антуражу: лет пятнадцать назад цветовая гамма его была куда более скудной, это серое полотно украшали разве что надписи белой и чёрной краской "Ельцин - жид", да иные неудобосказуемые выражения. По-видимому, с тех пор творческое начало простого человека сильно усугубилось. Порочестер, однако, не разделял моих восторгов.

- Не люблю я все эти… граффито, - брезгливо перекосив большой рот, сказал он. - Какие-то они… ээээ… Что-то в них эээ… не того…

- Да Вы посмотрите, дружище, какая красота! Так запросто это не нарисуешь, тут поработал настоящий художник! Карлик хмыкнул.