Она игнорирует меня и садится. Ее каштановые волосы неопрятны, и я надеюсь, что она скоро помоет их. Я не люблю, когда мама выглядит больной.
Первое, что она вытаскивает из своей сумки, это сигареты. Поджигает одну и засовывает в рот, прежде чем выдохнуть все это на меня. Через несколько минут она роется в своей сумке еще раз, чтобы вытащить свои специальные штучки.
— Мама сначала должна принять лекарство, а потом мы пойдем и найдем немного еды, — убеждает она меня, доставая ложку и пакетик.
Я снова растираю сопли по лицу и жду, пока ей станет лучше. Когда маме становится лучше, я мечтаю, что она станет медсестрой и сможет помочь другим людям тоже почувствовать себя лучше. Она хлопает рукой по матрасу на полу рядом с собой, и я залезаю к ней под одеяло. Я в страхе смотрю, как она готовит свое специальное лекарство.
Она вкалывает его в себя и вскоре падает спиной на матрас.
— Мама, я голоден. Не ложись спать.
Шприц торчит из ее руки, и я боюсь, что она уснет и не проснется.
— К-крекеры в моей с-сумке, Бра…
Затем мягкий храп заполняет комнату, и я начинаю плакать. Не люблю, когда мама так много спит. Так как она еще спит, я осторожно вытягиваю шприц из ее руки и прикладываю свой грязный палец туда, где немного бежит кровь. В конце концов, она остановится, и мама будет спать еще долго. Я начинаю плакать так сильно, что сопли стекают мне в рот, и снова вытираю их рукавом рубашки. Мне холодно, и мама греет меня, но еще я голодный.
Выскальзываю из-под одеяла и начинаю рыскать в ее сумке. Там нет никаких крекеров, только пластинка жвачки. Живот очень сильно болит, но я не хочу брать ее жвачку. Мама говорит, что она нужна для работы.
Громко рыдая, я забираюсь обратно под теплое одеяло и прижимаюсь к своей голой маме. Эти страшные люди снимают ее одежду и дают ей деньги после этого. Я хотел бы иметь деньги, чтобы отдать ей, и она могла купить нам что-нибудь поесть. Я бы никогда не заставил ее снимать одежду и мерзнуть. Я почти засыпаю, когда под одеялом становится намного теплей. Мама снова обмочилась в постель. Такое бывает из-за ее лекарств. Мне нравится это тепло, поэтому я тоже писаю и прижимаюсь к ней.
Я люблю свою маму и надеюсь, что она скоро поправится.
* * *
Холодное тело под моей ладонью пугает меня. Я рывком просыпаюсь, игнорируя серый свет раннего утра, льющийся через окно, и отползаю прочь от нее. Мне нужна секунда, чтобы осознать, что моя игрушка посреди ночи скинула с нас одеяло. В комнате сильно похолодало, и, судя по виду снаружи, на улице мерзко и холодно. Я подавляю дрожь. Ночные воспоминания сохранилась в густоте воздуха и побудили к походу под теплый душ.
Мне приходится почти ошпарить себя горячей водой, чтобы начать осознавать происходящее.
Эта новая игрушка.
Она другая.
Абсолютно другая.