Порочная красота, или Сорви с меня мою маску

— Иди ты на хрен со своими разговорами. — Приложив бутылку к губам, я улыбнулась и сделала несколько хороших глотков. Горечи и жжения в горле не чувствовалось. Наверное, у меня вообще не осталось никаких чувств, если я пью водку как воду.

— Боже мой, ты же в стельку пьяная! — Валентин пытался втиснуть свою голову ко мне в окно, но из-за больших габаритов ему это не удавалось. — Куда ты едешь? — не мог успокоиться он.

— В морг.

— Зачем?

— К подруге.

— А что она там делает?

— Отдыхает, — сказала я ледяным тоном.

— Валя, какой морг в три часа ночи?!

— Ну и что? Я ей кофту везу. Там холодно. Она замерзла. Нужно ее тепло одеть.

— Девочка моя, да ты пьяна! Дай я сяду за руль.

— Садись за руль своей тачки. У тебя тачка как раз без водилы пустует. Ехать со мной в морг нечего. Не надо ее пугать. Она и так намучилась. Еще не хватало, чтобы ваш брат ее мертвую пугал! — заорала я. — Передай Грачу, что я не буду ждать, пока его найдут менты! Я задушу его своими собственными руками. Ему от меня не скрыться!

— Валя, подожди, ты пьяна. Дай, я сяду за руль. Я твой друг, пойми.

— Ты?! — Я одарила Валентина презрительным взглядом и приложилась к бутылке. — У меня был один-единственный в жизни друг, но он умер. Больше у меня нет друзей и никогда не будет.

Я воспользовалась моментом, когда этот придурок наклонился поправить штанину, и надавила на газ. Валентин замахал руками, побежал к своей тачке и поехал следом за мной. Я открыла окно и сделала ему ручкой. Потом взглянула на часы. Три часа ночи. Надо и в самом деле торопиться, а то Златка в морге замерзнет!

Глаза устали от слез, сердце от боли, душа от горечи потери, а разум просто отказывался все воспринимать. Наступил момент, когда я совсем перестала видеть трассу. Моя полоса или встречная, какое это теперь имеет значение! Машина перестала слушаться, а глаза закрывались сами по себе. Я надавила на газ что было сил, выкинула пустую бутылку в окно и откинулась в кресле.

А затем раздался грохот, и дикая адская боль пронзила меня…

Глава 12

Я пыталась понять, где нахожусь. Голубые стены, белый потолок. Это же больница. Я с трудом подняла голову, хотела поднять руку, но не смогла. Меня привязали к кровати с двух сторон. На обеих руках поставлены капельницы. Сколько времени я здесь нахожусь? Где я?

— Ой, она пришла в себя, — завизжала молодая девчушка в белом халате.

Через минуту рядом со мной стояли несколько человек в белых колпаках и халатах и с интересом меня разглядывали.

— С возвращением, — сказал кто-то. — Как себя чувствуешь?

— Нормально. Где я?

— В палате интенсивной терапии.

— Выкарабкалась, — погладил меня по плечу мужчина с бородкой. — Надо супруга твоего обрадовать.

— Кого? — прошелестела я.

— Супруга. В коридоре сидит. Уже какой день не можем домой отправить. Говорит, пока в себя не придет, не уйду.

Я посмотрела на дверь и увидела переминающегося с ноги на ногу Валентина. Наконец нас оставили одних. Он сел на краешек кровати.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — улыбнулся он.

— Что произошло?

— Да уж — произошло! Ты врезалась в столб на сумасшедшей скорости.

— Понятно.

— Ты извини, что я представился твоим супругом. Если бы сказал, что просто знакомый, выперли бы в первый же день. Ты не обиделась?

— Нет.

— Как себя чувствуешь?

— Хреново. Кстати, сколько я здесь?

— Ровно пять дней.

— Значит, Златку похоронили?

— Да.

— Я так и не увидела ее…

— Может, это и к лучшему. Ты будешь помнить ее только живой.

— Ты был на похоронах?

— Был. Положил венок с надписью: «Любимой подруге. Помню. Люблю. Скорблю. Валя».

— Спасибо. Народу много было?

— Очень. В основном молодежь, друзья, однокурсники. Весь ваш курс собрался. Приехали даже те, кого судьба забросила далеко от Москвы.

— А ты там в качестве кого был?

— Просто сам по себе. Ты же не смогла. Я как бы за тебя.

— Спасибо, — я всхлипнула и взяла Валентина за руку.

Он поднес мою руку к губам и прошептал:

— Ты же очень сильная. Ты должна это пережить.

— Боюсь, не получится.

— Ты ошибаешься.

— Знаешь, все началось с той кошмарной ночи. Если бы я только могла предвидеть, что все так получится.

— Какая ночь?

— Та самая ночь, когда мы рванули со Златкой в Питер. Мы подобрали гаишника. А затем нашли его в лесу убитым. Если бы я только могла представить тогда, что та ночь окажется роковой, то никогда в жизни не остановила бы машину на том посту ГИБДД. С той самой ночи нас стали преследовать кошмары, объяснения которым мы так и не нашли.

Я рассказала Валентину нашу историю. О знакомстве Златки с Грачом, о человеке за шторкой в «Академ-клубе», о трупе, подброшенном мне на дачу… Когда я закончила, Валентин продолжал молчать, не отводя от меня глаз.

— В чем дело? Тебе не интересно?

— Очень даже любопытно. Только ты мне не поведала о главном. Что с паханом?

— В смысле?

— Ты засветилась в доме?

— Да, видеокамера меня сняла. Я нашла тайник, а он, увы, теперь больше никому не нужен.

— Пахан тебя ищет.

— Если ищет, значит, найдет.

— Я в этом не сомневаюсь. У твоего подъезда дежурят его люди.

— Значит, домой я больше не попаду.