Порочная страсть

Карло стоял, небрежно опираясь на камин, одна рука играла крохотной фарфоровой статуэткой, в другой был хрустальный бокал с чем-то, напоминающим виски. С ее появлением он поднял глаза. Они с откровенной сексуальностью жадно ощупали ее хрупкую фигуру. У нее осталось впечатление, будто он раздел ее донага.

Хэлин почувствовала, как от этого взгляда горячая волна медленно растекается по ее телу. Она смотрела на него, громадного, элегантного, в темном пиджаке, наброшенном на широкие плечи, и ее охватывало ощущение собственной беспомощности. Она нервно сглотнула и отвела глаза. Почему так происходит, что из всех знакомых ей мужчин, только он Указывает на нее такое воздействие? С неприязненной гримаской она уселась на ближайший стул.

Глубокий голос Карло разорвал затянувшуюся тишину. — А ты рано, Хэлина. — Он взглянул на плоские золотые часы на своем запястье. — Ты удивляешь меня. Я-то ожидал, что мне придется вытаскивать тебя из твоей комнаты, чуть ли не силой, — пошутил он. Поставив на место фарфоровую статуэтку, он приблизился к ней.

— Рад, что начинаешь вести себя разумно. Могу ли я сделать из этого вывод, что ты согласилась на мое предложение? — спросил он вкрадчиво.

Хэлин подняла голову, чувствуя, как его присутствие сковывает ее. — Нет, не можешь. Я хотела поговорить как раз об этом, — заявила она. Каким-то образом ей удавалось казаться намного более спокойной, чем она была на самом деле.

Он распростер свое большое тело на стуле, стоявшем напротив, и произнес:

— Ну, Хэлина, что же ты хочешь сказать? Кажется, сегодня днем я четко объяснил, на каком ты здесь положении.

— Как раз об этом, Карло, — прервала она его и выпила глоток вина, чтобы успокоить нервы. — Я знаю, ты ненавидишь мою семью, и для этого у тебя, возможно, есть основания. Мария — хорошенькая женщина, и тебе, должно быть, пришлось нелегко, когда она вышла за моего отца. — Мысль о Карло и Марии почему-то кольнула ее в самое сердце, но она продолжала:

— Но оба они погибли, с прошлым покончено, точка. Разве ты не можешь этого понять? Мне нужно теперь заботиться о бабушке с Андреа. Я никак не могу здесь остаться, — взмолилась она. — Ты должен отпустить меня домой. Если не завтра, то хотя бы через две не дели, как обещал Стефано. — Она не хотела касаться своих собственных отношений с Карло два года назад, но нужно было, чтобы он понял. Не решаясь взглянуть на него, она тихо продолжала:

— Наверняка ты утолил теперь свою жажду мести? Ты устроил так, что мой отец не смог продолжать здесь свою работу. Потом в Риме… — ей оказалось не под силу говорить о тех днях. — Ну, сам знаешь, что произошло. Вряд ли ты вправе ожидать от меня чего-либо… — и она умолкла.

Она медленно подняла голову, надеясь, что убедила его в бесполезности удерживать ее здесь. Ее сердце замерло, когда она увидела непроницаемое выражение его лица. Он смотрел куда-то вниз, на свой бокал, машинально покручивая его в своих длинных пальцах. Впервые после их последней встречи она заметила в нем перемены. Его лицо сильно похудело по сравнению с тем, каким он ей запомнился, скулы прорисовывались более определенно, от крыльев носа к губам тянулись глубокие, резкие бороздки. Ее взгляд задержался на рваном шраме в виде буквы V, рассекавшем кожу от уголка его глаза и тянувшемся через висок к высокой скуле. Она вспомнила его рассказ, как это произошло, и нежданное чувство вины нахлынуло на нее. Раньше Карло казался моложе своего возраста, сейчас, с блестками седины в черных волосах, он выглядел на свои годы.

Он заметил, как она изучает его. На его лице отразилась горечь. — Итак, Хэлина, ты опять хочешь сбежать от меня, но обстоятельства теперь немножко иные. На этот раз ты в моем доме, и поблизости нет любящего отца, который бы пришел тебе на помощь. — Недобрая искорка сверкнула в его темных глазах. — Можешь считать, тебе повезло, что ты здесь — я готов жениться на тебе. Я мог бы также легко заполучить сюда твоего сводного братцами, думаю, тебе бы это не понравилось.

Его слова потрясли Хэлин. Жениться на ней? После всего, что произошло между ними? Он сошел с ума. А навредить чем-то Андреа, нет, он не посмеет. Но она тут же отбросила эту мысль.

Этот человек способен пойти на все, только бы добиться своего…

Хэлин вскочила на ноги. Она стояла перед ним, зардевшись от гнева, ее сотрясала дрожь. — Ты не посмеешь и пальцем тронуть Андреа. Он еще ребенок! — от страха в ее обычно мягком голосе звучали резкие нотки.

— Не посмею, Хэлина? Давай поспорим. Во всяком случае твой отец предупреждал тебя, какой я злодей, и ты поверила ему, — медленно произнес он с сарказмом.

— Но тебе это так не пройдет. Это называется похищением детей. Тебе не удастся вывезти его из Англии, и в конце концов ты угодишь в тюрьму. — Как бы со стороны она слышала свою запинающуюся скороговорку. Одна мысль о том, что ее любимому маленькому братику причинят какое-то зло, повергла ее в ужас. В эти секунды она ненавидела человека, стоявшего перед ней, с такой яростью, на какую, думала она неспособна.