Порочная страсть

— Пойдем, моя дорогая, ты засыпаешь. У тебя был длинный день. — На какую-то секунду его забота ввела ее в заблуждение, она протянула ему руку и позволила поднять себя на ноги. Его рука обвилась вокруг ее талии и привлекла к себе. Прижавшись к нему, она расслабилась. Она действительно очень устала, а вино и обильный ужин еще более замедлили ее реакцию. Отец с Симонеттой проводили их до двери. Вздохнув свежего вечернего воздуха, Хэлин слегка ожила и вся напряглась под рукой у Карло. Он снова добился, чего хотел, снова обманом вынудил ее подчиниться, и все это напоказ своей семье, подумала она с мятежным протестом.

— Не так плохо, как ты ожидала? — поинтересовался Карло.

Хэлин взглянула на человека, сидевшего за рулем, не в силах определить в темноте машины выражение его лица. — Симонетта очень мила. Она мне понравилась.

— А отец мой не очень, гм? А почему? Он в восторге от тебя. Ты произвела на всех потрясающее впечатление. Твоя нервозность добавила как раз то, что так подобает девушке, которая впервые знакомится со своей будущей семьей. Поздравляю тебя. Вечер прошел прекрасно.

— Благодаря тебе, — саркастически парировала Хэлин. — Ты всегда так манипулируешь людьми, даже собственной семьей? — Ей было ясно, что Карло весь вечер тонко направлял беседу в нужное русло, умело отсекая все неудобные вопросы. Так, когда Симонетта спросила Хэлин о ее семье и поинтересовалась, кто будет свидетелем на свадьбе, он увел разговор в сторону, сообщив сестре, что завтра они с Хэлин обедают с его друзьями, которые и согласились быть свидетелями.

— Не благодари меня, дорогая, — усмехнулся он. — Я оказал услугу самому себе. Не хочу, чтобы ты страдала нервным истощением в нашу брачную ночь.

Ответа не последовало. Упоминание о брачной ночи наполнило ее ужасом, мысль о том, что этот человек будет обладать ею, была слишком страшной, чтобы смириться с ней. Хэлин еще глубже забилась в кресло, ее пальцы нервно крутили кольцо. Боже, какая западня!

В своих девичьих мечтах о свадьбе она представляла себя плывущей по проходу к алтарю под руку с отцом, сияющей от счастья, что будет женой некому доброму, нежному человеку. Вся ее семья и друзья соберутся там, чтобы пожелать ей удачи… Теперь ничего не сбудется. Кто бы мог подумать, что какие-то два года так круто повернут жизнь юной девушки? Слезы жалости к самой себе затуманили глаза. Она сердито смахнула их тыльной стороной ладони. Она не доставит ему удовольствия, он не увидит ее плачущей.

Заставляя себя говорить спокойным голосом, она спросила:

— Кому будет поручена роль моего отца на нашей свадьбе? — Вспомнив, что брат Марии живет на Сицилии, она тут же ответила сама себе:

— Полагаю, Роберто? Ведь он твой друг. — Ее немного покоробило, что он не приехал на похороны Марии, но тем не менее она сказала:

— Это был бы правильный выбор, в конце концов из моих родственников он единственный мужчина в солидном возрасте.

Машина вильнула и резко затормозила на обочине.

— Ты разве не знаешь? — грубовато спросил Карло. Он повернулся на сиденье и уставился на нее, на губах блуждала недобрая улыбка.

— Не знаю чего? — спросила она осторожно, недоумевая, почему они остановились.

— Он умер. Умер за неделю до Марии.

Хэлин задохнулась от ужаса, ее рука то взлетала к губам, то безвольно падала вниз. — О, нет! Нет, Карло, не могу поверить. Он был так юн, так полон жизни.

Карло пристально вглядывался в обращенное к нему прекрасное лицо, на котором отразились потрясение и ужас, отразились искренне даже на его, Карло, циничный взгляд. — Или ты величайшая актриса в мире, или ты действительно не знала. Интересно, что из двух?

— Правда, я и понятия не имела! — В ее голосе бушевали эмоции. — Ведь должны были быть похороны, но Мария никуда из дома не уезжала. — С осуждающей интонацией она спросила:

— А ты вовремя дал ей знать, чтобы она успела приехать? — Она не исключала, что он мог утаить на время печальное известие просто из мести.

— О, я сообщил ей, как же. Она точно знала, что случилось. Он пропал в море. Отправился под парусом, разыгрался шторм. Яхту обнаружили, но тело так и не нашли. Что меня интересует, так это почему тебе ничего не сказали. Должно быть, твой отец боялся меня больше, чем я предполагал.

— Отец никого за свою жизнь не боялся и, конечно, тебя тоже, — решительно встала было на защиту Хэлин, добавив:

— Меня, наверное, не было в те дни дома или что-то еще. — Ее голос сник, она опустила глаза, чтобы скрыть свою неуверенность. В глубине души она тоже недоумевала, почему ей не сказали. Вердикт отца, запрещающий впредь какое-либо упоминание о римских каникулах, ясное дело, не распространялся на Роберто. Ее мысли обратились к самой себе, и она вздохнула, признавая, что здесь есть, вероятно, и ее вина. Она так настойчиво стремилась выбросить римский эпизод из памяти, что никогда не заговаривала с Марией о ее брате. Она видела его только один раз — в тот вечер, когда Карло сделал ей предложение, и воспоминания об этом всегда причиняли ей боль.