Порочное обещание (ЛП)

— Ты солгала мне. — Он проглатывает каждое слово, его каменные зеленые глаза впиваются в мои. — Ты, блядь, солгала мне, София. И все это из-за того, мадемуазель, что на самом деле это не было ложью… — Затем он начинает горько смеяться, качая головой. — Что за гребаный бардак…

— Я не лгала! — Восклицаю я, уставившись на него. — Я никогда ни с кем раньше не была, конечно, ты мог бы сказать, что…

— Ты была тугой, но это ничего не значит. Может быть, ты просто не была шлюхой, как твоя маленькая русская подружка. — Его слова похожи на шипение, гнев нарастает с каждым предложением. — Ты, блядь, солгала мне, маленькая сучка, из-за тебя меня чуть не убили…

— Я не лгала! — Я выкрикиваю эти слова, внезапно ужаснувшись этому новому уровню гнева. — Я не лгала, Лука, клянусь.

— Тогда почему у тебя не пошла кровь? — Рычит он. — София, у меня должны быть доказательства для Росси утром, что я трахнул тебя, что ты моя жена, или мы оба умрем!

Я смотрю на него, не веря. Мой страх внезапно отступает перед лицом абсолютной нелепости всей этой ситуации, всего этого глупого, запутанного беспокойства о моей гребаной девственности, которая когда-либо что-то значила для меня только потому, что это был способ отделить какую-то часть меня от него. Теперь он получил то, что хотел, он трахнул меня, и этого все еще недостаточно. Я начинаю смеяться, почти истерически, качая головой.

— Что тут, блядь, смешного? — Огрызается Лука.

— Мужчины, — говорю я, качая головой. — Какие же вы тупые, зацикленные на себе, заносчивые мудаки. Вы гребаные идиоты, вы знаете это?

Лука холодно смотрит на меня.

— Что?

— Не у всех женщин идет кровь, — говорю я ему категорично. — Я думала, только о том, что смогу это сделать, а ты был так настойчив, что мы должны заняться сексом немедленно, я даже по-настоящему не подумала об этом, потому что была так шокирована и напугана всей ситуацией, но Лука, не у каждой женщины в первый раз идет кровь. Есть миллион способов, которыми это может произойти, даже не занимаясь сексом, черт возьми, уроки балета, которые я брала в детстве, могли бы это сделать. Йога. Неважно. Я свирепо смотрю на него.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной.

— Нет. — Я подавляю очередной приступ смеха. — Вы, мужчины, со своими самыми важными членами, вы думаете, что вы такие особенные, что у всех нас просто хлещет кровь, когда вы вонзаете свой член в нас в первый раз? — Я не могу скрыть гнев в своем тоне. — Ты так отчаянно хотел лишить меня девственности, но даже этого было недостаточно для тебя. Ты должен убедиться, что я, блядь, пролила за тебя кровь.

— Это не шутка, София, — предупреждает Лука. — Росси это не будет волновать. — Он потирает рот рукой, его черты искажены напряжением и беспокойством. — Это устаревший обычай с любой точки зрения, я уже говорил тебе об этом. Но он старомодный человек, и ему нужны доказательства того, что ты моя жена всеми возможными способами. Он сказал… — Лука внезапно останавливается, поджимая губы.

— Что? — Спрашиваю я, мое сердце внезапно трепещет в груди. — Что он сказал?

— Это не имеет значения, — решительно говорит Лука. — Важно то, что мы собираемся сделать сейчас.

Мой желудок нервно сжимается. Я понимаю, что он серьезен. Не то чтобы я когда-либо в этом сомневалась, но это реальная проблема, какой бы глупой она ни была.

— Мы могли бы сделать это снова, — нерешительно предлагаю я. — Без презерватива? Врач мог бы доказать это тогда…

— Нет, — резко говорит Лука. — Я не хочу иметь детей. И, кроме того, Росси захочет крови. Кровь, это наш образ жизни, наш… — Лука отворачивается, направляясь к кожаной спортивной сумке, стоящей у комода, которая, я могу только догадываться, принадлежит ему. Он наклоняется, расстегивая молнию, и когда он шагает обратно к кровати, я вижу, что у него в руке.

Острый, сверкающий охотничий нож.

— Какого хрена! — Я громко визжу, отползая назад. — Какого хрена ты собираешься с этим делать?

— Расслабься. — Лука закатывает глаза. — Я надрежу тебе внутреннюю поверхность бедра, совсем чуть-чуть. Останется маленькое кровавое пятнышко, и Росси будет доволен.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной!

— Я не издеваюсь, — хладнокровно отвечает Лука. — Ты бы хотела то, что по сути является царапиной, София, или ты хотела бы чего-нибудь похуже? Потому что я гарантирую, что последнее Росси приготовил для нас обоих, если мы не подчинимся.

Я смотрю на него. Я так устала от глупых угроз расправы, с горечью думаю я. Все, абсолютно все, что он говорит, звучит так: "Сделай это или умри". Меня это чертовски достало. Но я снова вижу, что выхода нет.

— Ложись, — инструктирует Лука. — Как будто…

— Я поняла, — говорю я сквозь стиснутые зубы. Теперь исчез любой намек на желание. Я закрываю глаза, возвращаясь на то место, где я была раньше, мой пульс учащается в горле.