Порочное обещание (ЛП)

— Мне все еще будет разрешено видеться с Анастасией.

— Я не думаю…

— Ты не можешь принудить меня к браку без любви и отнять у меня единственную подругу.

— Твоя подруга русская, у нее отец из братвы.

— Она — все, что у меня есть.

Я сжимаю переносицу, чувствуя, как подступает мигрень.

— Хорошо. Но только здесь или в твоей квартире, как только ты устроишься в одной из них, и под строгим наблюдением. Если вы двое куда-нибудь отправитесь, это должно быть разрешено мной, и дополнительная охрана отправится с вами.

— Отлично. — София не выглядит довольной, но на данный момент мне все равно. Это никогда не предполагало переговоров. Как получилось, что я могу сказать своей будущей невесте, что альтернатива простой смерти, это смерть, и все же она все еще стоит здесь и спорит со мной?

— Есть что-нибудь еще? — Я не могу скрыть сарказм в своем голосе.

— Только одна вещь. — София делает глубокий вдох. — Я имею в виду то, что сказала прошлой ночью. Это будет брак только по расчету, мистер Романо. Ты не будешь пытаться залезть в мою постель, а я не пойду в твою. Ты ни в коем случае не посмеешь поднять на меня руку. Ты никогда не будешь… — Она делает глубокий вдох, заливаясь прекрасным розовым оттенком. — Лишать меня девственности. Я останусь нетронутой.

Очевидно, врач был прав. И самого упоминания о ее девственности, слетающего с губ Софии, достаточно, чтобы моя эрекция вернулась с пугающей скоростью. Я даже не могу приспособиться так, чтобы она не заметила, и все, что я могу делать, это надеяться, что она не посмотрит вниз, где доказательства того, как сильно я хочу ее, очень, очень заметны.

София плотно сжимает губы.

Что ж, в эту игру могут играть двое.

— Я уверен, ты в курсе, мисс Ферретти, что брак должен быть завершен, чтобы он был законным.

— Я думаю, мы немного миновали кровь на простынях. На дворе двадцать первый век, — мило отвечает София. — Ты можешь говорить все, что тебе нужно, чтобы удовлетворить своего босса и угрозу Братвы, мистер Романо. Скажи, что ты трахал меня всю ночь напролет, мне все равно. Но это никогда не будет правдой.

Боже. Я совершенно уверен, что, если я стану еще тверже, мой член прорвется сквозь ширинку моего костюма. Услышать мягкий, невинный голос Софии, упоминающий, что я трахал ее всю ночь, достаточно, чтобы мне захотелось забыть о своем обещании и склонить ее над столом здесь и сейчас. На ней все еще то смехотворно короткое, обтягивающее платье, и единственное, что меня останавливает, это хрупкие остатки моего чувства чести, и давнее желание насладиться лишением ее девственности в нашу первую брачную ночь, когда у меня будет все время мира. Все это время я буду желать насладиться своей невестой один единственный раз. Это единственное, что не дает мне сойти с ума с тех пор, как я увидел ее вчера и понял, что по какой-то необъяснимой причине я хочу трахнуть Софию Ферретти больше, чем дышать.

— У меня нет привычки лгать, мисс Ферретти. — Я улыбаюсь ей. — Кроме того, тебе бы это понравилось. Мне говорят, что ночи со мной весьма приятны. У меня вошло в привычку быть щедрым любовником.

София тоже улыбается, но это не совсем касается ее глаз.

— Я уверена, что большинство женщин на Манхэттене могли бы подтвердить это, если бы я их спросила.

— Может быть, тебе следует. — Я засовываю руки в карманы. — Только не говори мне, что моя невеста поневоле ревнует.

— Ни капельки. — София держится твердо, ее темно-карие глаза встречаются с моими, и она делает паузу, делая глубокий вдох. — Ты говоришь, что у меня нет выбора. Что ж, у меня будет выбор в этом. Я выйду за тебя замуж, поскольку ты не оставляешь мне выбора поступить иначе. Но я не буду спать с тобой.

Она бесстрашно встречает мой взгляд, и на мгновение я не могу не уважать ее храбрость. Она верит мне, я уверен в этом. Но она отказывается прогибаться, несмотря ни на что. Несмотря на то, как отчаянно я хочу ее и как все это раздражает, я чувствую вспышку восхищения моей будущей женой, даже когда она прищуривается, глядя на меня.

— Я сделала свой выбор, мистер Романо. А ты?

СОФИЯ

Мое сердце скачет галопом в груди. Я знаю, что Лука говорит правду. Если я откажусь от этого брака, я все равно что покойник, но я не выйду из одного плена только для того, чтобы встретиться лицом к лицу с другим. Если мне придется выйти за него замуж, я сделаю это на своих собственных условиях. Я не буду его рабыней больше, чем была бы рабыней Братвы. Я скорее умру, чем позволю им продать меня или использовать в спортивных целях, и Лука пообещал мне, что не затащит меня силой в свою постель.

Тем не менее, я не знаю, что я буду делать, если он откажется, если он будет настаивать на том, что мы должны консумировать брак, чтобы сделать его законным. Если это всего один раз, стоит ли это моей жизни?