Порочное создание

«Уже соскучилась😉», — прочитал и открыл прикреплённое фото, в ту же секунду сжимая губы в тонкую линию. Черноволосая сфотографировала себя через зеркало, расслаблено облокотившись о дверной косяк ванной комнаты. На ней ничего, кроме моей белой футболки, которая в свете заходящего солнца просвечивала розовые вздёрнутые соски и пикантные образы ниже линии пупка. Намного ниже, отчего я почувствовал непреодолимое желание на полной скорости добраться до квартиры и порвать футболку в клочья.

Слишком сильное желание. Ненормальное желание, заставившее остановиться на полпути. Что, блядь, со мной творится?

— Эйт! — окрикнул друга, пока он не успел скрыться из поля моего зрения. — Как насчёт «Аквариума»?

Друг счастливо заулюлюкал:

— В восемь жду на нашем месте!

Кивнул и опустил взгляд на погасший экран мобильного телефона. Мне нахуй не сдался ночной клуб «Аквариум», но ещё больше мне не сдалось непреодолимое желание рвануть как можно быстрее к Никки.

И дело не в призывающей фотографии, и даже не в припекающей грудь шкатулке. У меня, в точности, как у семейного Свена, были с Никки планы на вечер.

У меня. Планы. На вечер. С Никки.

Когда подобный пиздец ворвался в мою жизнь и обосновался в ней?

Убрал телефон обратно в карман и медленно зашагал к автомобилю.

Спешить некуда. А ей ничего не ответил.

***

Я ему надоела. Наскучила. Стала безразлична. Чёрт возьми, я стала слишком навязчивой и это его отпугнуло.

Отбросила телефон на противоположную сторону кровати, наплевав, когда он перелетел предполагаемое место назначение и встретился с полом. Так и надо технике, которая не выполняет своих главных функций как средства связи. Нет желанной связи — очередной игнор от мистера Майера на моё «Соскучилась», на откровенную фотографию, уже не казавшейся сексуальной, и на моё «Ты скоро?» получила ожидаемый игнор.

Я ему наскучила!

Перевела взгляд на настенные часы и зависла, наблюдая, как минутная стрелка только что показывала без десяти восемь, а стоило моргнуть — пять минут девятого. Глухо застонала и спрятала лицо в коленях, подавляя в себе желание позвонить Мудаку.

«Нельзя быть навязчивой! — твердила себе, покосившись на телефон. — Нельзя!»

Ну, вот где носило Томаса? Мы же договорились поужинать в центре Манхеттена, обсудить насущные проблемы, в особенности мой утренний звонок отцу. Без сил откинулась спиной на кровать, вспоминая ободряющую улыбку мужчины, нежные поглаживания большого пальца по моим покрытым цепками костяшкам, и уверенный взгляд, не оставляющий сомнений — телефонному разговору быть.

— Никки? Как я рад тебя слышать! — воскликнул тогда отец, заставляя меня поморщиться и с мольбой посмотреть на Томаса: «Можно сбросить вызов?»

Категорическое «нет» было мне ответом, после которого была вынуждена выслушать отцовскую похвалу и желание встретиться на Рождество. То есть завтра. То есть омрачить светлый праздник.

Томас покачал головой, и я тут же сообщила отцу, что на Рождество свои планы и теснее прижалась к груди мужчины.

— Ты разве не в Лондоне? — удивился отец. — Насколько мне известно, Чарльз на праздники решил обосноваться в…

— Без меня отправился в Лондон, — перебила и не с первой попытки заставила себя высказаться. — Я не вернусь в Лондон, пап.

— Конечно-конечно, знаю, Чарльз живёт…

— И с Чарльзом я не общаюсь! — вновь перебила, не желая слушать что-либо о бородаче. — Мы никогда не были вместе и никогда не будем!

Тишина на другом конце телефона напрягла, но объятие крепких рук помогли пережить последующий за гнетущим молчанием поток брани:

— Что, значит, никогда не будем вместе? Никки, ты в своём уме? Да ты Бога должна благодарить, что такой мужчина, как Чарльз, обратил внимание на такую безмозглую курицу!

Сбросила вызов и упёрлась взглядом в стену, переживая в груди нервозное щекотание гнева. Вот и поговорили!

— Пошёл он нахуй, — прошептал мне в затылок Томас, заставляя оторваться от испепеления ни в чём неповинной стены, и покоситься на мужчину:

— А ты можешь кое-что сделать для меня?

Улыбнулась, вспоминая озорной взгляд Мудака, и зажмурила глаза.

— Можешь уничтожить новый проект отца?

Брови мужчины в удивлении приподнялись:

— Ты действительно хочешь этого?

Опустила взгляд на наши переплетённые пальцы и покачала головой:

— Нет…

Ещё утром всё было хорошо: Томас улыбался, одаривал страстными поцелуями, не жалел нежных взглядов, — но всё это кануло в лета, заставляя поднять с пола телефон и набрать знакомый номер.

Чёрт подери, я не разговаривала с Эмили с тех пор, как она увидела наш с Томасом поцелуй. Радовалась возможности оттянуть «серьёзный» разговор на время праздников, чтобы набраться сил и стойко перетерпеть поражённые возгласы впечатлительной натуры девушки.

— С наступающим Рождеством! — неожиданный громкий голос заставил отнять телефон от уха и в удивлении уставиться на него. Никак не могла ожидать столь бурной реакции на свой звонок.

— Как рада, что ты позвонила, Никки!