Порочное влечение

Я старалась не думать, что нас с Джонатаном ждет впереди. Каждый раз доходила до определенных событий в своей голове и возвращалась назад… Страшно, невыносимо больно, одиноко — это те чувства, которые я испытывала в моменты размышлений.

— Расскажи мне, какой ты был в юности? — задаю, может быть, нелепый вопрос после длительной паузы, и делаю пару глотков из кружки с Гринчем.

— В юности? — Джонатан улыбнулся в ответ. — Высокомерным, упертым, избалованным — типичным парнем из Верхнего Ист-Сайда, который посещал частную школу.

— А что же изменилось сейчас? — стараюсь скрыть в голосе сарказм и не улыбаться.

— Ты смеешься надо мной? — Джонатан оперся локтями о столик и хитро прищурил глаза. — Я помню, что сказала твоя подруга: «высокомерный кретин», — он задорно засмеялся, чем привлек внимание официантки.

— Это было ужасно, — ладонями закрываю пылающие щеки, в надежде их как-то остудить.

— Было забавно. И Алан был в восторге, — Джонатан продолжил улыбаться, убирая прядь моих спутанных волос за плечо.

— Вы давно знаете друг друга? — цепляюсь за спасительную соломинку и перевожу тему.

— Со старших классов. Алана перевели из какой-то частной школы Великобритании. Сначала мы были далеки от дружбы, но в один момент все изменилось.

— А Спенсер, правда, твой кузен?

— Правда, — в подтверждении своих слов, Джонатан кивнул. — Нас связывает родство по линии моей матери. В девичестве Вивьен Чейз. Спенс — сын ее сестры Лорен. Он больше, чем кузен или друг. Спенсер мой соратник, близкий человек. Как знает меня он, больше никто не знает.

Его слова отчего-то неприятно кольнули в груди. Ревновать к кузену — сверх идиотизма.

— А что насчет тебя? Кузены, подруги, друзья? Насколько я понимаю, с Леной вы знакомы недолго, — не глядя на меня, спросил он. Джонатан быстро написал кому-то сообщение и отодвинул телефон.

— С Леной нас свел один самолет и два соседних кресла. У меня есть и братья и сестра, но мы не поддерживаем дружеские отношения, общаемся по случаю. Есть несколько подруг. С моей близкой подругой Наташей мы жили по соседству полжизни, учились в одной школе, университете, но потом разъехались в разные концы города. Сейчас видимся не часто.

— Пообещай, если я спрошу, ты не будешь расстраиваться, — серьезным тоном поинтересовался Джонатан, но при этом выглядит забавно с кружкой в руке, на которой изображено Чудовище и Белль. — Что насчет Алекса? Как долго вы женаты?

— Не думаю, что это лучшая тема в Сочельник, — я постаралась улыбнуться, а внутри меня все будто взвыло. Не то, чтобы меня волновал именно он, Алекс. Больше всего я боялась оступиться в своих мыслях.

Джонатан пронзительно смотрел на меня, ожидая ответы и выжидая малейшее проявление эмоции. С трудом выдерживаю зеленый взгляд, и накрываю своей ладонью его сжатые пальцы в кулак. Это похоже на «Салочки», но не один из нас так и не догоняет другого. Несмотря на все слова и чувства ни я, ни Джонатан, так и не решаемся полностью открыться.

— Алекс, — начала я, надрывно вздохнув, — у него все замечательно. Он много работает, поэтому несколько лет назад получил хорошую должность. Женаты мы семь лет.

Я подумала, что этой информации для него достаточно. Как бы сейчас не складывались отношения с Джонатаном, обсуждать Алекса я бы не хотела.

— Что-ж, — он зачесал пятерней свои черные волосы, — тогда нас ждет главная часть вечера.

***

Джонатан завел нас в апартаменты с «черного» входа, и пресек все мои попытки увидеть, что происходит на первом этаже. Мне был дан час на сборы и я, в предвкушении вечера, за рекордное время приняла душ и уселась за туалетный столик. Косметики у меня было с собой не так уж и много, но достаточно, чтобы привести себя в подобающий вид. Несколько раз мне приходится распускать и закалывать волосы, осматривая свой образ в зеркало. Хочется выглядеть намного лучше, чем когда-либо. Лучше для него.

Знакомая мелодия из соседней комнаты пробежала мелкой дрожью по телу — это Алекс. Не спеша беру смартфон в руку, решаясь ответить или нет.

— Привет, — как ни в чем небывало говорю я и присаживаюсь на край кровати.

— Привет, — привычным тоном ответил муж. — Наконец-то я услышал твой голос. Как ты?

— Готовлюсь к занятиям. А вы как? — мое сердце бешено колотиться в груди, но голос даже не дрогнул.

— У вас же вроде бы Рождество? Ева с бабушкой, а я вернулся на работу, возникли некоторые дела.

— Рождество. Последняя неделя выдалась очень тяжелой, — почти прошептала я.

Слышу, как он листает страницы, и точно знаю, что его внимание приковано к очередному «Делу». Повисло несколько секундное молчание между нами.

— Это твой выбор, Эмми, — после паузы ровным голосом ответил он. — Я позвоню, когда буду дома, Ева хотела увидеть тебя, — упрек в его голосе больно резанул в области ребер.

Не прощаясь, завершаю звонок и закидываю телефон в сумку. Злость и хладнокровие заполняют каждую клеточку моего тела, заставляя впервые почувствовать ненависть к Алексу. Это чувство одновременно пугает и придает решительности в дальнейших действиях.