Порочные

— Миша, — со стоном выдохнула я, изгибаясь в его руках. Боже, что же я творила… Почему позволяла ему делать это со мной? Почему не сопротивлялась, когда расстегнул мой лифчик и откинул его в сторону? Почему поддалась навстречу его губам, которые теперь спускались еще ниже. Нежные поцелуи в ключицы, ниже, ниже…. Твердые губы накрыли ноющий сосок, требующий внимания, а рука накрыла вторую грудь. Боже, боже, боже… Это было волшебно. Мне никогда не было так хорошо… Никто еще не обращался со мной так бережно и ласково… Я вскрикнула, когда он укусил меня за сосок, а потом подул на него.

— Тише, маленькая, тише… — прошептал мне на ухо Миша. Он больше не целовал меня, а лишь смотрел на мое лицо, а я так и не решилась открыть глаза… И словно почувствовав мою нерешительность, мужчина провел пальцем по моим губам и произнес:

— Открой глаза, Еся. Посмотри на меня.

Открыла. И утонула в его взгляде. Его глаза… Такие яркие… Такие живые. Я вижу эмоции в них, я вижу, что он хочет МЕНЯ. МЕНЯ. А не деньги моих родителей. Не положение в обществе. Не одобрение родителей. Миша хотел меня.

— Поцелуй меня, — еле слышно прошептала я. Но он услышал. Миша медленно наклонился ко мне, а после резко поцеловал меня. Он не церемонился со мной. Не жалел. Но при этом не делал мне больно. И я хотела больше, вонзила ногти в его широкие плечи и изогнулась, стараясь стать ближе к нему. Поцелуй сводил меня с ума. Прикосновение его языка, чувствовать его губы, тепло его кожи…

Мне никогда не было так хорошо. Когда мне стало не хватать воздуха, он оторвался от меня. Я чувствовала, как горят мои губы, словно просят еще его ласки. Не отрывая от меня глаз, он протянул ладонь и накрыл меня между ног. Я дернулась и шумно втянула в себя воздух.

— Не бойся, — успокаивал меня Миша, — будет не больно.

Я не боялась, Миша. Я очень хотела, чтобы это произошло. Не только потому, что я хотела его. Нет. Таким образом я хотела показать, что у родителей и Эрика нет надо мной власти. Я — свободный человек. Я могла любить, кого я хотела. Заниматься сексом с тем, кого выбрала сама, а не мои родители. И самое главное — я могла получать от этого удовольствие. Наверняка, я больше не вернусь домой. Почему тогда я должна сейчас контролировать себя? Хватит.

Хватит.

Я больше не их кукла.

— Я не боюсь, — но голос дрогнул. Он усмехнулся и поцеловал меня вновь, продолжая ласкать меня между ног. Не помню, как мы полностью оказались обнажены, но мгновение, когда он стал проникать в меня — я запомню навсегда.

Миша сделал резкий толчок вперед, и я вскрикнула от боли. Миша обхватил мою голову, погладил по волосам.

— Потерпи. Маленькая, скоро станет легче.

Пару секунд Миша дал мне, чтобы я привыкла к его размеру, а после стал медленно двигаться во мне. Постепенно боль ушла на задний план, и удовольствие захватило меня. Я кричала. Изгибалась, стонала, выкрикивала его имя…

И в тот момент я чувствовала себя как никогда живой.

Я быстро кончила.

Мой первый оргазм за все два года моей сексуальной жизни. Миша остановился, давай мне возможность прийти в себя. Тело продолжало вздрагивать, когда Миша продолжил входить в меня.

Но больше он не был нежным.

Его движения стали резкими. Он больно схватил меня за бедро, оставляя синяки на моей белой коже. Он кусал меня за губы, яростно двигая бедрами.

И мне это нравилось. И я кончила во второй раз. Вместе с ним. Миша глухо застонал, уткнувшись мне в шею.

Мы лежим, не меняя позы, еще несколько минут, но потом мне стало тяжело дышать из-за веса Миши. Я зашевелилась под ним, и он понял мой намек. Мужчина приподнялся на локтях, возвышаясь надо мной. Он смотрел на меня, и я не смогла выдержать этот взгляд. Неожиданно стало стыдно. Ведь я изменила жениху! Переспала с первым встречным!

— Не смей, — Миша больно схватил меня за лицо и заставил меня смотреть на него, — не смей думать об этом. Поняла?

Я кивнула. Но почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Мужчина устало вздохнул и слез с меня. Я отвела глаза, чтобы не смотреть на его обнаженное тело.

— Приготовь завтрак, — с этими словами Миша оделся и вышел из домика. Оставил меня наедине со своими мыслями. За это я была благодарна. Я должна подумать и решить, что делать дальше. И для начала все-таки нужно было поговорить с Мишей и узнать — зачем он похитил меня.

5

Я с горем пополам я пожарила картошку, которая немного подгорела. Миша, который затопил баню, пока я готовила, зашел в дом и немного скривился. Я тут же вдруг почувствовала себя никчёмной. Знакомое чувство. Но я сама себе вчера сказала, что я больше не боюсь. Ни родителей, ни Эдика. А Миша… Я верила, что он не обидит меня. Хотел бы обидеть — давно бы это сделал.

Миша подошел ко мне и через мое плечо заглянул в сковороду.

— Пригорело?

— Да…

Миша тяжело вздохнул и почесал макушку.

— Ладно… Ничего страшного.

Даже отчитывать не будет?

— Садись, я сказал! Чем слушаешь? — вдруг в мои мысли ворвался голос Михаила, который уже сидел за столом. Ого.