Порочные

— Что празднуете? — Андрей откинулся на спинку стула и смотрел то на мою маму, то на моего отчима.

Родители переглянулись, но ничего не ответили.

— Чего ж, Царь, сейчас заробел? — продолжал допрос Андрей. Он внешне выглядел спокойным, но я знала этот тон. Андрей был в ярости.

Николай усмехнулся, но было видно, что губы его дрожали.

— Я не заробел. Чего ж мне бояться в своем доме? Я здесь хозяин.

Андрей приподнял бровь. А Ваня тихо рассмеялся, и братья переглянулись.

— Ну, что? Что празднуете? — опять задал вопрос Андрей.

— Папа машину купил… — тихий, робкий голос Ани раздался, когда пауза затянулась.

— То есть покупку машины? — обратился к моей сестре Андрей. Она улыбнулась ему и кивнула. — А я думал, что вы празднуете день рождение Василисы…

Глаза сестры расширились, и она уставилась на меня.

— Я забыла… — прошептала сестренка, а потом резко повернулась к маме и яростно спросила, — Мама, ты почему мне не напомнила?!

Мама растерянно посмотрела на Аню, а после поднялась и стала подталкивать к выходу из кухни.

— Милая, иди в свою комнату. Взрослым надо поговорить.

Я проводила сестру взглядом, и, когда мама закрывала дверь за Аней, она посмотрела на меня. В ее голубых глазах читался страх и сожаление. Я попыталась улыбнуться, как-то подбодрить ее. Но она просто отвернулась. Еще один удар в мое окровавленное сердце. Один кусок отпал от моей души. Зачем она так поступала со мной? Разве она не знала, что делает мне больно? Причиняет мне адские мучения. Почему? Она же мама… Она самый родной человек для меня. И сейчас она просто предавала меня. Бессовестно и жестоко. Я не могла этого вынести. Я незаметно вытерла слезу, скатившуюся по щеке. Нет. Слез моих никто не увидит. Останусь наедине с собой, со своими мыслями, тогда и дам волю чувствам. Одна. Мне не нужны свидетели.

После того, как Аня ушла, а мама села обратно за стол, Андрей снял маску. Он резко вскинул руку, но лишь для того, чтобы придвинуть мой стул поближе к своему. А Николай вздрогнул. Он был напуган. По-настоящему. И я никогда его таким не видела. Стало приятно. Теперь он поймет, что такое страх.

— Испугался? — спросил Андрей, — а тебе не было страшно, когда ты насиловал и убивал пятнадцатилетнюю девочку?

Комната погрузилась в пугающую тишину. Я не могла поверить в то, что услышала. Николай связан с криминалом? Он убивал? Боже-е-е…

Мама же моя… Я думала, что для нее это тоже будет шоком. Но не-е-т. Она лишь опустила голову, а щеки ее окрасил яркий румянец. Боже, боже, боже…

— Мама, — позвала я ее, — мама, ты знала?

Она ничего не ответила. Но ее испуганный взгляд, брошенный на меня, ответил на все мои вопросы.

— Какая девочка?! — нервно засмеялся Николай. — Я не больной ублюдок, в отличие от некоторых. И не насильник.

Николай кивнул на меня.

Я замерла и испуганно перевела взгляд на Андрея.

Ведь Николай прав.

Я это знала.

Андрей это знал.

Но откуда мог знать отчим?

— Так что можешь не угрожать мне! — распетушился отчим, — У меня есть доказательства, я могу засудить тебя. А ты знаешь, что делают с такими, как ты, на зоне…

Иван резко поднялся, так что его стул рухнул с грохотом на пол, а потом перегнулся через стол и схватил Николая за рубашку.

— Не смей угрожать моей семье. Ты больше не, — тут Ваня усмехнулся. — хозяин. Ни в этом доме, ни в этом городе. Ты обосрался. По-крупному обосрался. Обещаю, ты ответишь перед Игорем. Ты ведь помнишь его сестренку? Ее глаза помнишь?!

Он встряхнул моего отчима, и мама выскочила из-за стола, вскрикнув.

— Сука, я спросил тебя, ты помнишь ее глаза?! — заорал Ваня и ударил по лицу Николая.

Андрей быстро среагировал и вытащил меня из-за стола. Он обхватил меня за лицо обеими ладонями и прошептал мне прямо в губы:

— Бери маму и идите к сестре. Закройтесь в комнате. Откроешь только мне. Поняла?

Когда я не ответила. Он слабо, без боли, ударил меня по щеке, отрезвляя и приводя меня в чувство.

— Поняла?!

Я кивнула и, схватив маму за руку, потащила ее за собой. Мы нашли Аню в ее комнате. Сестренка сидела на кровати и испуганно прижимала к себе подушку.

— Мамочка, что происходит? — в ее глазах дрожали непролитые слезы.

Мама кинулась к Ане и стала ее обнимать, целовать. Успокаивать. Я почувствовала себя лишней. И медленно стала отступать. Тут в голову пришла мне сумасшедшая мысль…

Я тихо вернулась в кухню… Замерла возле двери… Я должна узнать, о чем они разговаривают.

Прислонилась к двери и замерла. Мне было страшно, что меня обнаружат, поэтому казалось, что я слишком громко дышала. Слишком громко билось мое сердце.

— Я не трогал ту девчонку! — тихо, с яростью произнес Николай.

— А какую трогал? — насмешливо поинтересовался Иван. Послышался удар, а затем глухой стон.

— Потише, — раздался голос Андрея, — не надо пугать Василису. И так все пошло не по плану.

— Извини, брат, не смог сдержаться… Как увидел его рожу…

Неожиданно Николай рассмеялся и сплюнул. Его смех был глухим и надтреснутым.

— Меня судишь, Костылев, а брат-то твой не лучше! Я все знаю! Знаю, что похитил эту сучку и трахал ее! Все знаю!

Первое время на кухне было тихо.