Порочные

Следующая мысль была ещё радостнее. Нас спасли! Ужасам пришел конец! Ваня нашел нас! Нашел! И, подтверждая мои предложения, в проёме появилась крупная мужская фигура. Вика держала за руку этого человека.

Они приближались к нам, а Никита раздражённо сплюнул на пол. Его настроение опять поменялось. И вот именно в этот момент в душе зародились сомнения. Если бы это пришел Ваня или Андрей, то Никита не был бы так спокоен и расслаблен, ведь так? Что-то здесь не чисто.

— Вика? — позвала малышку, но она не успела мне ответить, как Никита вновь повернулся ко мне и заорал.

— Заткнись! Заткнись, шлюха!

Внезапно кто-то осуждающе цыкнул.

— Никита, Никита, — мужской голос был мне незнаком, — кто же так разговаривает с девушками? Особенно с беременными?

Наконец, незнакомец приблизился, и я смогла увидеть его лицо.

Это был молодой мужчина, чуть постарше Вани. Его внешность можно было описать всего лишь одним прилагательным: простой. Совершенно непримечательный. Обычные тусклые голубые глаза с тонкими ветками морщин, обрамлённые светлыми едва заметными ресничками. Русые волосы были тонкими, мужчина зачесал их назад, явно кося на моду пошлого столетия. Обычный нос, рот. Пройдешь на улице и не обернешься. И даже не подумаешь, что этот человек может оказаться бандитом и преступником. Да и одет… обычно. Но я уже поняла, что он не такой, как кажется. Ведь если бы он был среднестатистическим законопослушным гражданином, то не стал бы организовывать наше похищение. А то, что он был здесь главным, я уже не сомневалась.

Он изучал меня, я чувствовала, как его взгляд скользил по моему телу. Но мне этот человек пока больше не был интересен. Меня волновала малышка.

— Вика, — стараясь не плакать, я обратилась к девочке, — с тобой все хорошо? Что-нибудь болит? Тебя никто не обижал?

Осмотрела Вику. Волосы немного растрепались, но одежда целая. Синяков и крови нет. Только на пухлых щечках остались дорожки от слез.

Малышка внешне казалась спокойной, но я заметила, как она то и дело косилась на мужчину, который крепко сжимал ее хрупкую ладошку.

— Не беспокойся, милая. Разве я похож на человека, который стал бы обижать невинное дитя?

Голос его был тихим, но достаточно высоким для мужчины. Нужно было ответить ему, но я не произнесла ни слова. Не могла оторваться от Вики. Шептала губами, что все будет хорошо, что скоро наш папа найдет нас и спасет. Хотелось приободрить ее. Успокоить. Мне не верилось, что ребенок не испытывал страх в этот момент. Ее окружали незнакомые люди, а единственный, кому она доверяла, сидел привязанный к стулу.

И это была я. Беременная, испуганная, зареванная и с опухающей щекой.

— Отвечай! — внезапно заорал этот мужик. Господи, да они все тут психи неуравновешенные! — Похож или нет?!

Резво закачала головой, а на глаза навернулись слезы, хотя я заставляла себя не плакать при малышке. Она могла ещё больше испугаться. А она и так пережила уже достаточно много для своего возраста. Я даже боялась представить, какие будут последствия нашего маленького «приключения»

— Нет! Не похожи! Не похожи!

Теперь мужчина самодовольно улыбнулся.

— Вот и правильно! Вот и хорошо!

А потом он присел перед Викой на корточки и потрепал ее по щечке. Видимо, он сделал это слишком грубо, поскольку девочка поморщилась.

— Милая, скажи своей маме… Это же твоя мама? — он указал пальцем на меня.

Вика испуганно на него смотрела, словно кролик на удава. Я уже поняла, что этому ублюдку не нравится, когда ему не отвечают, когда его игнорируют.

Мысленно умоляла Вику не молчать.

Малышка, ответь ему! Ответь!

— Да… — кивнула девочка. Умничка! Я выдохнула с облегчением.

— Отлично! — воскликнул преступник, — Вика, скажи своей маме, что ты делала с добрым дядей Мишей?

Малышка перевела взгляд на меня. Я кивнула ей, приободряя ее.

— Дядя Мися накормил меня мясом с кальтоськой… И мы пили чай с толтом. А потом иглали…

— Замечательно! — улыбнулся ещё шире Михаил, — Скажи, что ещё мы делали?

Со стороны можно было подумать, что он просто друг нашей семьи, что он просто разговаривал с ней. Я чувствовала, что здесь было что-то не то… он не угрожал ей открыто. Но угроза ощущалась. И это было направлено на меня.

— Иглали… — Вика начала нервничать. Ответ не совсем удовлетворил мужчину, он тяжело вздохнул, но требовал от нее большего. Хотя бы за это ему спасибо.

Никита продолжал стоять рядом со мной, время от времени переступая с ноги на ногу.

— Тебя кто-нибудь обижал? — задал очередной вопрос Михаил.

— Нет… — Вика покачала головой. Мужчина поднялся, но ручку моей малышки не отпустил.

Повернулся ко мне.

— Вот видишь, Полина, я могу быть добрым. А могу быть и злым… Если не будешь слушаться, понимаешь меня?

— Понимаю…

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза.

А потом Михаил отдал приказ:

— Развяжи ее.

На лице Никиты промелькнула растерянность, но он тут же принялся развязывать мои руки. Он специально действовал грубо, намеренно причиняя ещё большую боль. Руки болели, онемели, и я даже не могла поднять их. Хотелось плакать. Но надо держаться! Ради моих детей!

— Иди за мной, — сказал Михаил, и я решилась.