Порочные Фейри

Никто из нас ничего не сказал о том, что они только что сделали, но было ощущение, что мы пересекли какую-то черту, разрушили какой-то барьер, и, поскольку мое тело покалывало от удовлетворения, я не могла не возбудиться от этой мысли.

Остаток фильма мы смотрели молча, но это ощущение было совсем не похоже на то напряжение, которое было между нами раньше. И когда Леон пел под титры, Райдер даже не жаловался.

***

Я лежала в постели, мои мысли кружили снова и снова, пока я боролась за сон, и в конце концов я решила, что проиграла. Солнце только начало пробиваться сквозь окно, а я всю ночь ворочалась и ворочалась. Мне было неприятно чувствовать, что я снова в ссоре с Габриэлем, особенно так скоро после того, как казалось, что у нас все налаживается. Почему он не может просто принять меня такой, какая я есть, как другие? Даже Райдер пытается…

Я встала, задыхаясь от разочарования. Габриэля не было в его постели, что означало, что он в своей угрюмой палатке на крыше. Снова.

На мне были шорты и майка, в которых я спала, но я не видела смысла одеваться, поэтому просто провела щеткой по своим коротким волосам и выпрыгнула в окно.

Я взлетела по пожарной лестнице и помчалась прямо по крыше к палатке Габриэля.

Я остановилась, обнаружив его спящим в гнезде из одеял, которое занимало большую часть палатки, не зная, стоит ли его будить.

Солнце взошло над горизонтом и пролилось на его обнаженную грудь, купая его покрытую татуировками кожу в золотом свете, и я не могла не залюбоваться его совершенством. Он действительно был похож на падшего ангела, даже без крыльев.

Его брови сжались, и он что-то пробормотал во сне, сжимая кулак.

— Подожди, — шипел он. — Пожалуйста, не оставляй меня…

Мое сердце неровно заколотилось, когда кошмар охватил его, и я опустилась, взяв его руку в свою.

— Габриэль? — я вздохнула, проводя пальцами по его челюсти, пытаясь успокоить его. — Я здесь, все хорошо. Это не реально…

Габриэль проснулся со вздохом, его хватка сжалась на моей руке. На мгновение его взгляд стал диким, прежде чем остановиться на мне.

Он инстинктивно притянул меня ближе, и я упала на него, когда его губы захватили мои, и он поцеловал меня с отчаянной настойчивостью, которой я не могла сопротивляться.

Он застонал от потребности, его руки переместились по моему телу, когда он пытался стянуть с меня пижаму, и я отпрянула назад с полусмехом, схватив его запястье.

— Я думала, ты злишься на меня? — спросила я.

Габриэль нахмурился, словно понятия не имел, о чем я говорю, затем вздохнул, вспоминая, его руки все еще прижимались к моей коже.

— Я больше не хочу с тобой спорить, Элис, — сказал он низким голосом.

— Тогда не надо, — ответила я. — Просто прими меня такой, какая я есть, и то, в чем я нуждаюсь, и тогда мы сможем просто продолжить… — я провела кончиками пальцев по его груди, и он застонал, откинув голову на подушку.

— В ком ты нуждаешься, ты имеешь в виду, — пробормотал он, и тон его голоса дал мне понять, что он все еще не принял этого.

Я вздохнула, замедляя свои движения, глядя на него сверху вниз. — Значит, мы снова спорим?

— Нет, — твердо ответил он. — Мы просто… не спорим.

Мои губы подергивались от удовольствия, и я наклонила голову к нему. — И что же происходит?

— По сути, мы оба знаем, что у нас есть разногласия, но я не хочу ссориться из-за этого. И я знаю, что если я сейчас попытаюсь надавить на тебя в вопросе о других, ты только оттолкнешь меня. Так что мы можем просто… не делать этого, — он с надеждой посмотрел на меня, и я кивнула, принимая его условия.

— Хорошо, — согласилась я, прижавшись лбом к его лбу. — Но что это значит для нас?

Габриэль вздохнул, словно потерпел поражение, и обхватил меня за талию, перевернув меня так, что я легла на спину под ним, а его крылья вырвались из позвоночника. Он широко расправил их, и лучи восходящего солнца разлились по его черным перьям, наполняя запасы энергии и купая его в оранжевом свете, отчего он выглядел как никогда по-ангельски.

— Я никуда не уйду, — серьезно сказал он. — Я буду прямо здесь, ожидая, пока ты не решишь, что хочешь меня.

— Я хочу тебя, — решительно ответила я, приподнимаясь, чтобы снова поцеловать его и показать, насколько сильно.

Габриэль на мгновение поддался, а затем отстранился со стоном разочарования, который сказал мне, как сильно он хотел перестать сдерживаться. — Я знаю, что хочешь. Но я хочу тебя всю. Всю до последней частички. Я хочу быть твоим и чтобы ты была моей. Полностью моей.

— Но…

— Я не прошу тебя ничего делать сейчас. Я вижу, что в данный момент тебе нужны другие, но наша судьба была предрешена звездами. Все знают, что Элизианская Пара проходит испытания, прежде чем им дается их Божественный Момент, и я не потерплю неудачу в этом. Нам суждено быть вместе, мой маленький ангел. И я буду ждать, пока судьба не распорядится так.

Я медленно выдохнула и потянулась вверх, чтобы кончиками пальцев прочертить линии его сильных черт лица.