Порочный 3

Это снова был тот фрик, Тед, тот самый, который ранее привез члена банды теремного барыги. По сути, он был никем. Ливия была озадачена такой бездеятельностью службы безопасности. Это было все равно, что послать Барни Файфа[7]расследовать убийство актера или сенатора.

Час после звонка Ливия провела в состоянии нарастающей паники. Она постоянно репетировала свои ответы на шквал вопросов, которые ожидала. Ей казалось, что она не сможет выдержать допроса, запутается в показаниях. И все это приведет к фатальному финалу. Под конец часа она уже молила, чтобы кто-нибудь поскорее пришел, чтобы наконец-то все это закончилось. А пришел Тед.

У Теда было скучающее выражение лица, пока он бегло осматривал место происшествия.

- Что здесь произошло?

Ливия проглотила комок в горле, подавляя панику.

- Фрауеншафт убили ее. Знаешь, эта нацистская банда.

Тед кивнул.

- Ага, - oн бросил последний взгляд на тело доктора, прежде чем сказать: - Хорошо.

После этого он принялся за работу, поднимая труп с пола. Он перенес тело на каталку, которую привез с собой в лазарет и усмехнулся, ткнув указательным пальцем в дыру на щеке мертвой женщины.

- Жаль, что они сделали такое с лицом этой сучки. Она была зачетной телкой, - oн ухмыльнулся и подмигнул Ливии, обхватив пах своей рукой. – Но даже это меня не остановит.

Ливия медленно моргнула, прежде чем ответить.

- Эм... что ты хочешь этим сказать?

Тед гоготнул, делая толчковые движения бедрами.

- Я говорю, что они мне нравятся холодными, девочка. Разве ты не слышала, что обо мне говорят? - oн еще раз гоготнул. – "Ебарь-мертвых-дырок-Тед", вот как они меня называют.

Ливия нахмурилась. Она почувствовала нечто похожее на то, что испытала прошлой ночью, когда зажаренную человечину подавали к столу. Она сама не была примером человеколюбия, но не спешила становиться следующим Ганнибалом Лектером. Некрофилия вызывала схожие чувства. Копаться в мертвом теле своими самыми интимными частями тела казалось ей отвратительным.

Но больше всего ей была отвратительна мысль о том, что этот здоровяк будет пихать свой член в женщину, с которой она была так близка. Он был не достоин доктора. И пусть эта женщина поступила с ней очень жестоко, так унизив ее при всех, он все равно был не достоин ее.

Только такое объяснение Ливия могла дать своим последующим действиям, которые смутно остались в ее памяти.

Она выхватила из тележки скальпель и побежала за надзирателем. Услышав позади себя шаги, он начал поворачиваться к ней, когда она вскочила ему на спину и обхватила его руками и ногами в мертвой хватке. Он пошатнулся назад и стал бить ее руками, но она крепко держала его, вонзая лезвие скальпеля в его горло. Кровь хлынула, как из крана, забрызгав потолок и пол, а умирающий продолжал вертеться и бить ее в отчаянной попытке вырваться. Ливия вынула скальпель от его горла и вонзила ему в глаз. Он пытался закричать, но из раны на горле послушалось лишь бульканье.

Наконец, он рухнул на колени. Ливия отпустила его и отошла в сторону, когда он опрокинулся навзничь. Она смотрела на то, как тело бьется в конвульсиях, постепенно замирая. После этого она медленно, оцепенело двинулась назад, не останавливаясь, пока не услышала голос справа от себя.

- Что теперь?

Ливия медленно повернула голову в сторону голоса. Паучиха смотрела на нее со своей постели с выражением скорее любопытства на лице, чем испуга. Прикованная к кровати наручниками, со сломанной ногой, пациентка все равно не смогла бы от нее сбежать, так что бояться было просто зря тратить силы.

Ливия рассмеялась, понимая, что в они, по сути, в одном положении.

У нее тоже не было выхода.

Она прислонилась к кровати Паучихи и устало вздохнула:

- Что теперь? Понятия не имею.

Глава 30

Элис не знала, что делать с собой после того, как Джессику забрали. Она так долго верила в непоколебимую силу своей организации, но теперь, лишившись всего пары ключевых фигур, она осознала свою уязвимость. Конечно, у нее была сеть подчиненных, но их не было рядом, ее непосредственную безопасность обеспечивали Люси и Шонда, которых, она по сути, сама же и устранила.

Она осталась одна.

Элис проклинала свою недальновидность. Сначала ей пришла в голову мысль выйти в общую зону блока "D" и слиться с другими членами своей банды. Она почти никого из них не знала хорошо, но они, как правило, держатся вместе. Если бы ей удалось найти с ними общий язык, то она получила хотя бы временную защиту от той же банды нацисток, пока не вернется Джессика.

Если она вернется.

На самом деле, Элис с трудом верилось, что Джессика вернется. Когда кого-то забирали из блока "D", практически всегда это означало, что этого человека больше никто никогда не увидит. Ни живым, ни мертвым. Ей хотелось верить в тот ободряющий взгляд, который бросила на нее девушка перед уходом, но сама понимала, что это было глупостью.