Порочный ангел (ЛП)

В свои почти семнадцать лет Джеки была почти на шесть лет старше меня, и, если не считать того, что у нас одинаковый разрез глаз, хотя у нее карие, а у меня карие но с оттенком зеленого, реальность родства с ней казалась почти невозможной. Было немного других сходств, как физических, так и личностных. У меня были эмоции, а у нее… ну, даже на похоронах своей собственной мамы ее макияж был совершенно нетронут, ни слез, ни размазанной по щекам туши. Это было так, как будто это просто обычный день.

В то время как я обычно опускаю голову и извиняюсь за невидимое оскорбление. Сегодня я другая. Я уставшая, злая и грустная. Я нашла стул в первом ряду и села на краешек, прежде чем поднять глаза на ее выжидающее лицо.

— Сижу, — огрызнулась я в ответ.

Глаза Джеки расширились от моего тона. Она отступила назад и скрестила руки на груди.

— Очень сентиментальна?

Я снова прикусила губу, но ничего не ответила. Вместо этого я перевела свой взгляд на гроб. Закрыто, конечно. Почему бы и нет? Внутри никого нет. Из того, что я подслушала от папиных людей, тело мамы было так сильно избито, что его с трудом можно было узнать. Ни один одиннадцатилетний ребенок не должен был это слышать, но мне остается винить только себя. Я подслушивала возле папиного кабинета, и когда я не была в зоне их прямой видимости, папины люди не очень-то умели сдерживать свои слова.

Проглотив образовавшийся комок, я старалась не вздрагивать, когда люди двигались вокруг и между мной и Джеки. Мое сердце бьется со скоростью миллион миль в минуту. Пот выступил у меня на ладонях, даже когда я попыталась вдавить в них пальцы, чтобы остановить это. Взгляд Джеки продолжал сверлить меня в течение нескольких мгновений, пока ей, казалось, не наскучило и она, наконец, не сдалась. Я была благодарна, когда она откинула волосы с плеча и направилась через пространство к нашему отцу. Именно такой была Джеки, и не похоже было, что мы когда-либо были особенно близки.

Закрыв глаза и откинувшись на спинку сиденья, я сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула, думая о том факте, что, несмотря на неосторожность телохранителей моего отца Джеки была единственной, кто рассказал мне правду о том, как умерла мама.

Несколько дней назад я плакала в своей комнате, когда она заглянула внутрь и прислонилась к косяку, наблюдая за мной холодными, невозмутимыми глазами. Меня всегда выводило из себя, когда она так делала. Иногда Джеки просто появлялась где-нибудь и вместо того, чтобы вообще что-то сказать, пристально смотрела. Наблюдала. Затем она задавала странные вопросы вроде: "Тебе больно, когда ты плачешь?" или "Почему тебе неприятно лгать?"

И в тот день, когда нам сообщили о смерти нашей матери, все было точно так же.

— Ты знаешь, что убило маму? — спросила она.

Я сильно шмыгнула носом.

— Автомобильная авария? Они сказали, что это был несчастный случай.

Я сердито вытерла мокрые полосы у себя на лице. Неужели ей действительно нужно допрашивать меня именно сегодня, из всех дней?

Джеки кивнула и вздохнула, но вид у нее был не совсем утешительный. Раньше я думала, что это просто из-за того, как естественно вытянулось ее лицо, но в тот момент я поняла, что это потому, что ей действительно наплевать на меня. Не было никакой реакции на мои слезы, никаких попыток утешить. Ее губы были искривлены в еще большей степени опущенной вниз раздраженной гримасе.

— А, так вот что он тебе сказал.

Моя рука замедлилась, задержавшись на щеке, пока я переваривала ее слова.

— Сказал мне? — повторила я. — Что значит "сказал мне"?

— Это просто потому, что ты еще довольно маленькая, — ответила она, фактически не ответив на мой вопрос. — Достаточно маленькая, чтобы держали в неведении…

Она замолчала, поворачиваясь, чтобы уйти. Смятение закружилось во мне. Что она имеет в виду?

Я рванулась вперед.