Порочный ангел (ЛП)

Я продолжила. Я обнаружила, что захвачена не только его руками, но и его взглядом. Он вонзал свой член в мою киску неумолимо, безжалостно. Моя спина выгнулась дугой, и я застонала, прижимаясь грудью к его груди. Мои затвердевшие соски скользили по коже его грудных мышц. Я стиснула зубы, когда его руки снова начали двигаться вниз.

Пальцы Гейвена снова скользнули по моим складочкам, и мои глаза расширились. Я чувствовала, как его член входит и выходит из меня, задевая подушечки своих пальцев, когда он потянулся к моему клитору. Что, черт возьми, он делает? Не успела я опомниться, как он вцепился в этот маленький комочек нервов у меня между ног, и при следующем толчке внутрь он вошел до самой рукояти и сдавил ее.

Я закричала, когда он застонал и кончил внутри меня. Жар его спермы, наполняющей меня, довел меня до предела. Это было страшнее всего, что я когда-либо испытывала раньше. Я была поглощена. Мое тело затряслось. Моя спина согнулась. Мои конечности дрожали. И все же, когда мои губы приоткрылись и прозвучало что-то связное вышло так, что я выкрикнула его имя.

Только его имя.

Глава 21

Эванджелин Прайс была всем, чего я хотел. Открытость в ее взгляде вызывала привыкание, но еще более заманчивым был тот факт, что она, наконец, согласилась позволить мне поступать по-своему. Это была драка, и я получал от нее удовольствие.

Она не сдалась под давлением, а стойко сопротивлялась. Мне не совсем понравилось, на что она пошла, чтобы сбежать, но я позаботился о том, чтобы это больше не стало проблемой. И теперь я был единственным оставшимся у нее выбором.

Мое кольцо у нее на пальце. Моя сперма наполнила ее живот. Скоро, очень скоро я позабочусь о том, чтобы она унаследовала мое право править. Мой наследник. Она моя. Ощущение того, что я владею такой женщиной, было пьянящим, вызывающим привыкание. Она новый вид наркотика, которым я буду наслаждаться слишком хорошо в ближайшие месяцы, когда я буду трахать ее на каждой поверхности этого поместья, а затем приведу ее в свой холодный, темный развратный мир и поведу по еще более запутанным путям.

Из всех вещей в этом мире очень немногие когда-либо по-настоящему принадлежали мне. Мои грехи были единственным исключением. Это было нечто совершенно другое. Она была лучше всего на свете, и я обнаружил, что меня переполняют почти первобытные эмоции.

— Гейвен? — Ангел пристально посмотрела на меня. Она моргнула, когда замешательство отразилось на ее лице. — Ты в порядке?

— Лучше, чем в порядке, — признал я. — Я снова проголодался, жена.

Боже милостивый, как мне нравилось называть ее так. Моя жена. Моя невеста. Будущая мать моих детей. Вся сила, которую я искал, была в пределах моей досягаемости, и она была ключом.

Глаза Ангела наполнились жаром, который соответствовал моему собственному. Как бы сильно она ни пыталась сопротивляться мне, ее тело уже поддалось желаниям, которые я мог разжечь в ней. Она была пламенной внутри, добровольной участницей моего разврата. Ее тело было мягким во всех нужных местах. Она отвернулась, бросив взгляд через плечо на часы на прикроватной тумбочке. Даже этого я не смог вынести.

Я хотел отнять у нее все ее внимание.

— Не надо, — скомандовал я. — Посмотри на меня.

Мягкие ресницы затрепетали, когда она выполнила приказ, повернув голову в мою сторону так, что ее глаза снова были открыты и смотрели на меня. Она чертовски естественно подчинялась моим командам, хотя я не сомневался, что она бы воспротивилась, если бы я сказал ей об этом.

Она считала себя равнодушной, возможно, даже независимой. Я знал, что это не так. Ей нужны мои приказы. Раздувание ее ноздрей каждый раз, когда я делал вдох, и то, как едва уловимо ее тело наклонялось ко мне, было достаточным доказательством. Моим глубочайшим желанием было подчинить ее каждой своей воле и стремлению, превратить ее в идеальную сабмиссив.

— Я хочу сделать что-то новое, — сказал я ей. — Ты готова к этому?

— Я не знаю, — ответила она. — Зависит от того, что это такое.

Я ухмыльнулся и отодвинулся от нее. Вдавив ее в матрас, я на мгновение навис над ней, прежде чем опустить свой вес, пока воздух из ее легких не вышел.

— Скажи "да", — сказал я. — Я не причиню тебе боли… пока ты мне не позволишь.

— Я не хочу, чтобы мне было больно.

Эти слова были такой милой маленькой ложью на ее языке.

Я ухмыльнулся.

— Да, хочешь, — я вдохнул ее запах. — Ты хочешь, чтобы я разорвал тебя на части и засунул свои пальцы в твое маленькое тугое влагалище. Ты хочешь, чтобы я вскрыл тебя и нашел все грязные, непристойные фантазии, которые ты хранишь внутри, и выпустил эти порочные штучки на волю.

Она покачала головой взад-вперед в молчаливом отрицании.