Порочный доктор

Это была плохая идея. Нет, в чём-то результат получился даже интересным... просто, надеюсь, жена не убьет меня, когда наутро протрезвеет. С одной стороны, мы и правда потанцевали. Красиво так, чувственно, тело к телу, как я и хотел. С другой стороны - моё тело было облапано самым непристойным образом! Вот тебе и скромняшка Люба! Под конец я думал, что сейчас отволоку её за колонны и там трахну, плюнув на романтику. Ну жена она мне или не жена? Как бы имею право, раз сама предлагает. Однако хочется сделать всё красиво, поэтому увлекаю Любу к машине. Звоню хозяину снятого домика, чтобы, как мы договаривались, поджёг свечи и уходил.За то, что я устоял против Любиных домогательств в машине и дотерпел до домика - мне положен памятник!

Наша первая настоящая ночь на двоих вышла аццки жаркой. Не ошибся я в кнопке. Тихушница, скромняшка, но если правильно разогреть, всё - огонь женщина! Впервые трахался так самозабвенно, с таким удовольствием. Даже нет, не так. Наверное, этой ночью я впервые понял разницу между "трахаться" и "заниматься любовью". Звучит, как строчка из сопливого женского романчика, но факт остаётся фактом. С Любой наслаждение получило не только моё тело, душа тоже парила где-то в нирване. Наверное, похожий кайф я испытывал, только когда удачно завершал сложную операцию, где пациенту не давали и шанса. Хотя всё равно всё иначе, конечно. Блин, мне нереально повезло с женой, факт! Эта горячая малышка просто создана для меня и моих нескромных аппетитов!

Когда узнал про Арсения... будто в ведёрко с колотым льдом макнули. Запоздало испугался, не переборщил ли я с напором, может, надо было понежнее как-то, или не так много сразу? Меня успокоили, что всё было в наилучшем виде. Млять. Всё равно переживал. Как таких мудаков вообще земля носит? Повезло ему, что в клинике для нариков лежит, а то я б устроил этому недоноску... Но Люба-то, Люба! Маленькая моя боевая кнопочка. Когда она рассказывала, как они с Ритой отомстили негодяю, я испытал восхищение пополам с желанием отшепать её пухлую попку. Чтоб больше никогда не смела подвергать себя такой опасности. Всё, теперь у неё есть официальный защитник. Любому за неё пасть порву!

Глава 22.

Люба

Следующий месяц можно было назвать медовым. Мы с Юрой опробовали все поверхности в его квартире. Отвезли мою кровать его родителям на дачу, в гостевую комнату - нам вполне хватало его двухспальной. Мы постоянно целуемся, обнимаемся, на работе над нами постоянно подшучивают по этому поводу. Кажется, я влюбляюсь в собственного мужа. Возможно, это взаимно, хоть заветных слов и не было произнесено. Но Юра относится ко мне с таким трепетом, при этом секс у нас такой страстный, что мне очень легко в это поверить.

В общем, единственной проблемой сейчас можно назвать только Машу. Я так понимаю, она подруга Риты и сбежала от своего бывшего. Но только я, Рита и Геннадьич в курсе, что бывший не последний человек в нашем городе. Поэтому Маша ходит по клинике, не снимая маски, ночует в ординаторской и старается на улицу не выходить. А ещё она далека от медицины так же, как я от контрабанды алмазов где-то в далёкой Африке. Честно, у неё при виде иголок обморок на подходе. Но девчонка она хорошая, весёлая, работы не боится, так что мы всем отделом следим, чтобы она чего от незнания не натворила, ну и сваливаем на неё разные мелкие поручения. Бумажно-электронной работы в разы убавилось! Баба Нюра, санитарка наша, вообще в Машке души не чает. Только Семёнова в её сторону фыркает. Это потому что прошёл слушок, будто Маша одна из трёх легендарных любовниц Геннадьича, про которых мы столько слышали, но при этом ни одной не видели. Семёнова же не против стать четвёртой. Но директор в её сторону и не смотрит. А Машу вон как опекает. Есть подозрения, что ему нравится чувствовать себя немножко героем детектива. Ну или просто проникся сочувствием, Геннадьич-то у нас мужик неплохой, не зря ж мы его пирожками кормим. Плохого бы не стали.

Так вот, про Машу. Спешу сегодня к узисту, надо забрать результаты вчерашних обследований. Смотрю, стоит Машка с остолбенелым видом, с ноги на ногу переминается, а рядом с ней фурия в красном платье, нервно хлопает сумочкой по ладони и истерит так, что стекла в окнах звенят.

- Ты что, совсем тупая? - визжит ухоженная блондинка, кажется, ещё немного - и она Машу покусает. - Я тебе говорю, мне к Шаркевич назначено, она у себя?

У Маши глаза квадратные, конечно, откуда ей знать Шаркевич, та вчера только из отпуска пришла. И вообще она гинеколог, а Маша у нас неофициально к терапевтическому отделению прикреплена. Но и сказать "извините, я не знаю о ком вы" Маша боится, потому что вдруг медсестре положено знать вообще всех?

Нехотя цепляю улыбку на лицо, подхожу к истерящей блонде. Красивая, ухоженная, холеная такая сучка, считающая, что весь мир ей должен. Бесят такие, но деваться некуда, и с ними приходится работать.

- Добрый день. Могу я вам чем-то помочь?