Порочный миллиардер

Но блудливый тип, похоже, все еще не признает авторитет моего «мужа».

– Она пришла сюда с таким видом, словно собиралась снять мужика. Она была очень даже заинтересована. Может, тебе стоит держать эту женщину на поводке, если ты не можешь контролировать ее.

Я открываю рот, чтобы сказать ему, что я решительно не была заинтересована, но мой спаситель заговаривает первым.

– Я предлагаю тебе убраться, пока ты еще в состоянии.

Выражение его лица, должно быть, еще более угрожающее, чем его слова, потому что блудливый тип делает знак бармену, который придвигает ему кожаную папку. Очевидно, он все слышал, потому что на его лице появилась насмешливая улыбка.

«Божий дар» обнимает меня за талию и прижимает к мускулистой груди. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не замурлыкать и не потереться об него, как кошка.

Что со мной происходит? Я никогда еще так не реагировала на мужчину. Мне следовало бы оттолкнуть его, но я лишь хотела еще крепче прижаться к вожаку стаи, стоявшему у меня за спиной.

Блудливый тип открывает папку и достает свой бумажник.

Мой спаситель на это резко говорит:

– Потрудись оставить хорошие чаевые.

Блудливый тип начинает отсчитывать купюры, а красавчик – водить по моему животу большим пальцем, взад-вперед, как раз под моими грудями. С каждым движением его пальца я все крепче спиной прижимаюсь к нему. Все нервные окончания в моем теле внезапно оживают.

Он заговаривает, и его голос глухо вибрирует у него в груди.

– Две сотни будет достаточно. Это же Рождество, черт возьми. Не продешеви, кретин.

Я прикусываю губу, сдерживая смех, готовый вырваться у меня из груди.

Блудливый тип сует две сотенных бумажки в папку и захлопывает ее, а потом сползает со стула.

Он делает три шага, но красавчик говорит:

– Я надеюсь, черт побери, что, прежде чем уйти, ты не забудешь извиниться перед моей женой за то, что был таким подонком.

Блудливый тип останавливается и замирает.

– Простите, мэм. Приношу мои искренние извинения.

Я сотрясаюсь от беззвучного смеха, и мужчина сильнее прижимает меня к себе.

– Тебя что-то насмешило, любимая?

Я размышляю, не отстраниться ли мне от него, чтобы посмотреть ему в лицо, но он принимает решение за меня и опускает руки. Он выдвигает барный стул рядом с моим, расстегивает пиджак и садится.

Я рассчитываю, что он повернется ко мне и начнет комментировать только что произошедшее, расскажет, почему он, черт возьми, спас меня и притворился моим мужем, но он лишь поднимает два пальца.

– «Бушмиллз 21» для леди.

Бармен кивает и с готовностью достает высокую бутылку с верхней полки.

– Я бы предпочла двойную порцию «Джека», – говорю я.

Бармен замирает и переводит взгляд с меня на мужчину.

Я краем глаза вижу, как он качает головой.

– Она будет пить «Бушмиллз». Мы развиваем ее вкус.

Я бросаю на него взгляд, собираясь возразить, но вид его профиля заставляет меня замолчать. Этот мужчина невероятно красив и элегантен, от темных волос и таких же темных глаз до черного галстука… Мой взгляд опускается ниже, на выпуклость его брюк. Я судорожно глотаю, вспоминая, с какой целью я сижу этим вечером в этом баре.

И тут меня осеняет. Я чувствую себя так, словно грязь из-под колес машины внезапно окатывает мои сапоги. Я знаю, кто этот мужчина, потому что он не слишком отличается от фотографии на обложке «Форбс», которую я видела в доме у Таны пару месяцев назад. Я все еще помню заголовок: «Карас выигрывает сражение».

Ну, сегодня вечером он явно выиграл сражение. Нервозность, которую я уже некоторое время испытываю, возрастает. План «Холли дарит себе мужчину на Рождество» внезапно снова кажется мне замечательным.

Но как мне это сделать? Я никогда не делала предложений посторонним мужчинам в баре, тем более миллиардерам. Или все уже и так решено и он лишь ждет, что я присоединюсь к его планам на вечер?

– Мы развиваем мой вкус? – с придыханием говорю я.

Его полные губы растягиваются в ленивую и в то же время хищную улыбку.

– В этом отношении, и я надеюсь, еще до того, как закончится ночь, в некоторых других.

О. Мой. Бог.

Надеюсь, я знаю, во что ввязываюсь.

Глава 5 Крейтон

Черт побери.

Это произносят ее блестящие ярко-красные губы, и я не уверен, что она подозревает о том, как соблазнительно выглядит, сидя на этом стуле. Когда она шевелится, хрустальные кристаллы у нее на шее, в ушах и на запястьях сверкают пурпурным блеском в знаменитом свете «Роуз Клаб» – свете, который более привычен к тому, чтобы отражаться от бриллиантов, а не от дешевой бижутерии.

Она приковала к себе мое внимание сразу же, как вошла в зал, потому что она выглядела в этом баре так неуместно. Но я не мог отвести от нее взгляда, потому что… Черт. Понятия не имею.

У меня было немало красивых женщин, но эта была явно не из тех, к которым я привык. Она вовсе не была из тех утонченных породистых женщин, которые приходили в это место, подыскивая того, кто оплатит их ужин.