Порочный наследник

– Изабель! – заорала мать, подтверждая ее мысли о жизни в доме, а не в саду.

Теперь стены сада навалились на нее и душили мыслями о том, как она ошибалась в своих иллюзиях. Она всегда верила в хорошее во всех вокруг себя, потому и верила всем.

Неужели Виктория могла так ее предать? Оказывается, сестра наблюдала за происходящим в ее жизни, как бдительная сова на самой верхней ветке дерева, всегда зорко все осматривая и ожидая только своего следующего хода. Она не допустила бы этого, если бы не хотела. В том галантерейном магазине с мистером Брайсом она контролировала ситуацию, когда позволила ему спасти ее, и когда согласилась на сделку отца, тоже все контролировала.

Виктория заботилась только о Виктории. Изабель старалась не заострять внимания на недостатках сестры, надеясь, что редкие проблески доброты – это то, что действительно складывало ее личность под маской внешней усталости. Изабель ошибалась.

Виктория сделала это с ней намеренно, и Изабель никогда не простит ее за это.

Конечно, временами ей казалось, что сестра на самом деле такой уж хорошей в глубине души не была, лишь притворяясь уставшей. Но все было гораздо хуже: в Виктории на самом деле довольно много зла. Осознав это, Изабель вздрогнула и крепче обхватила себя руками.

– Изабель, твоя сестра прошла достаточно тяжелое испытание. Ты выйдешь из-за этой двери и утешишь ее, как она того заслуживает.

– Утешить ее? – сказала она надтреснутым голосом. После того, что Виктория сделала? Она украла единственного мужчину, которого Изабель любила. Это они должны были пожениться, а не Виктория с мистером Брайсом. Это должна была быть Изабель. – Это меня нужно утешать, – отозвалась она громче, чем раньше, голосом, которому гнев, поднимавшийся изнутри, придал силу.

– Твоя сестра пережила пожар. Не драматизируй, Изабель.

– Я не… – начала она, но не было смысла спорить с матерью через закрытую дверь.

Всю жизнь ее обвиняли в том, что она чрезмерной драматизирует события. Возможно, в прошлом это и было правдой, но сегодня нет. Сегодня все было слишком реально. Она утратила надежды и мечты. Ей должны разрешить скорбеть о счастье, которое она могла бы познать в своей жизни. О любви, которую она испытала бы. О смехе, который объединил бы их. О цветах, которые он принес бы ей. Она сердито посмотрела на цветы, которые покрывали ее стены, дразня ее видениями того, что могло бы быть.

Должна ли она оставаться в стороне, пока ее сестра отнимает у нее будущее?

– И мне придется на все это смотреть, – простонала Изабель. Это было похоже на какой-то ужасный образ в зеркале, показывающий искаженное будущее. Она зажмурилась.

Изабель должна найти способ пройти через это, или она наверняка погибнет, ее сердце разбито. Когда-то давно все было очень хорошо, но сейчас она отказывается приносить извинения Виктории. Если бы она могла избегать сестру, если бы она могла избегать всех, кто причастен к этому… если бы она могла пережить их свадьбу!

Ей стало плохо от этой мысли. Их свадьба. Как такое могло случиться с ней?

Изабель опустилась на пол и, обхватив руками колени, прижала их к груди. Она так хотела прожить жизнь с мистером Брайсом. И вот, в одно мгновение эта жизнь, которую она лелеяла в себе, исчезла. Имя Виктории будет произнесено при оглашении имен вступающих в брак вместе с его именем, их жизни навсегда будут связаны.

«Что ты собираешься делать?» – прошептал голос в ее голове.

Она не знала ответа. Но она также не могла сидеть здесь и скорбеть о человеке, обрученном с ее сестрой. У них будут дети и общий дом. Возможно, Изабель переживет обмен свадебными обетами, но их жизнь вместе после того дня – она не могла принять ее! Это были ее мечты; она написала о них в своем… Ей нужен ее дневник! Ей нужны утешительные слова, написанные там, ее слова. Все другое стало занимать столько времени и внимания: с тех пор как сезон пошел полным ходом, она не писала в своей маленькой книжечке уже больше месяца, но теперь она нуждалась в дневнике.

С трудом поднявшись на ноги, она подошла к столику рядом с кроватью, но ящик был пуст… Она высунула ящик дальше и поискала в глубине. Пусто. Когда она в последний раз его видела? Она точно знала, что оставила дневник здесь. Теперь пропало и то единственное, где она могла излить свою душу…

Изабель медленно дошла до кровати. В любом случае, это почти не имеет значения. Теперь ее мысли настолько рассеянны, что были бы не более чем каракулями на странице. Все потеряно.

Когда одна мечта украдена, может ли другая занять ее место? Или ей суждено прожить всю оставшуюся жизнь в этом отчаянии?

– На-все-гда. – Изабель проговорила это слово шепотом и упала на кровать.

У Виктории и мистера Брайса будет семья, а Изабель станет старой девой, теткой, которая будет приносить их детям сладости. Она останется одинокой и будет проводить время в размышлениях о том, что могло бы быть.