Порочный союз (ЛП)

Его руки начали блуждать по моему телу, но лишь на секунду. Недостаточно долго. Он напрягся и отпрянул, словно только сейчас осознав, что он сделал. Тяжелая пелена застилала его глаза, лишая меня возможности понять, куда завели его мысли.

Я не знала, что сказать или сделать.

— Похоже, держаться подальше от парня будет не так уж и сложно.

Его хорошо поставленный укол сдул воздушный шар, который он только что наполнил в моей груди.

— Полагаю, мы не можем быть идеальными, — ответила я холодно, с облегчением заметив, что он сделал небольшой шаг назад.

— Нет причин обижаться. Я просто сказал правду.

Я ненавидела то, насколько он был прав.

— Если мы снова стали честными, то чего же ты хочешь от меня в обмен на свою помощь?

Я скрестила руки на груди.

— Или та маленькая демонстрация была твоим способом показать мне, что ты ожидаешь от меня?

Он уже сказал мне, что ему не нужны мои деньги, так почему же еще он согласился помочь мне?

Я не знала как, но глаза Кейра стали почти черными.

— Не льсти себе.

Каждое слово было отточено как бритва.

— Единственное, что ты можешь предложить мне, чего я не могу получить в другом месте — это твой отец. Если ты должна мне, то он должен мне.

Я сжала челюсть так сильно, что мышцы заболели. Конечно. Как я могла забыть? Кейр хотел, чтобы мой отец помог ему добиться назначения конкретного человека на пост комиссара полиции. Вот в чем было дело. Я чувствовала себя чертовой дурой, настолько, что за глазами вспыхнул незнакомый ожог.

— Я не могу ничего обещать, — сказала я пустым голосом.

Кейр смотрел на меня несколько бесконечных секунд, затем протянул руку и взял прядь моих волос между пальцами. От неожиданной перемены в его поведении у меня перехватило дыхание.

— Ты знаешь, что Роуэн в переводе с ирландского означает рыжая.

Я сглотнула внезапный комок в горле.

— Это также разновидность дерева.

Дерево, которое послужило вдохновением для моего имени.

— Это особенно сильный и выносливый вид, если я помню. Подходит.

Этот меркантильный человек заставлял меня дрожать. Куда, черт возьми, он клонит?

— Это твой естественный цвет?

Он наконец позволил волосам проскользнуть сквозь пальцы.

Кровь отхлынула от моего лица, эмоции стремились заполнить все пустые капилляры, пока меня не переполнили чувства.

Я покачала головой.

— Какой у тебя натуральный цвет волос?

— Блонд, — вздохнула я.

— Ты всегда красишь их?

— Да.

Я отстранилась, борясь за контроль над собой.

— Чего ты хочешь от меня? — Мягко спросила я.

Этот чертов мужчина выворачивал меня наизнанку, и мне надоело бороться за возможность удержаться на его скользкой дорожке.

Глаза Кейра, наконец, вернулись к моим, и в них снова воцарилось жуткое спокойствие.

— Я что-нибудь придумаю. Более важный вопрос — уверена ли ты, что хочешь пойти по этому пути?

Я изучала его — впитывала каждый нюанс его позы и каждую крошечную деталь его личности. Я думала о том, как он не терпел неуважения в своем клубе. Я вспомнила, как фактически он вел переговоры с моим отцом, и как я знала, что он не причинит мне вреда. Что касается его поцелуя, то никогда за миллион лет я не смогу забыть, как прикосновение его губ смогло открыть частичку моей души.

Но он все еще был преступником, и это был мой шанс уйти. Вычеркнуть Кейра Байрна из моей памяти и сделать все возможное, чтобы продолжать жить дальше той жизнью, которую я так тщательно строила.

Это был поворотный момент в моей жизни. Я чувствовала это так же ясно, как и жар, исходящий от его тела. Когда-нибудь я буду вспоминать об этом единственном решении как о начале или конце.

Если бы я только знала, какая дорога куда ведет.

Все, что я могла сделать, это следовать своей интуиции, и одно слово звучало в моей голове.

— Да.

7

Мысли о Роуэн закрались в мой разум, как навязчивая лиана, заглушающая все остальное. Как бы я ни старался сосредоточиться на работе в тот вечер или очистить свой разум, лежа в постели той ночью, образы ее лесных глаз преследовали меня.

Нет, это было неправильно. Назвать ее глаза лесными — все равно что упростить необъятность Вселенной, назвав ее космосом. В ее радужной оболочке были целые галактики цвета — полный спектр зеленого, золотого и коричневого — различные оттенки, оживающие в зависимости от ее настроения. А настроение, Боже правый, как она старалась держать под контролем свою огненную натуру. Она была совершенно очаровательна.

Если быть честным с самим собой, именно поэтому я поехал, чтобы лично сказать ей, что планирую помочь. Мне не нужно было. Я, конечно, не должен был прерывать ее занятия, но мне нравилось пытаться раззадорить ее. Она была такой чертовски самоуверенной. Обычно это была моя роль. Но когда она была рядом, мне казалось, что я потерял весь прогресс, которого добился за эти годы, и снова стал ребенком, не способным связать двух слов и разговаривающим с помощью кулаков. Мне нравилось находить способы разрушить ее контроль. Это было справедливо, учитывая, что она делала то же самое со мной.