Порочный

Гарнер улыбнулся. - Вот почему мне нужен смертный "сосуд". Воздействие адского пламени, изменившее меня, начинает угасать, и когда оно исчезнет полностью, мне тоже придет конец. Однако я могу отсрочить свою кончину на неопределенное время, переселяясь из одного человеческого тела в другое. Ты будешь первым.

- Ну разве я не счастливчик, мать мою за ногу?

На этот раз Гарнер ничего не сказал, лишь продолжал улыбаться.

От этого Хоук ненашутку разнервничался, но что он мог поделать?

- Ну... все равно...

- Ты готов увидеть Глэдис?

- Не знаю, уместно ли здесь слово "готов". Не похоже, что у меня есть выбор в данном вопросе. И ты так и не рассказал мне, зачем нам ее видеть.

- Под пятой у Глэдис Кинчер находились остальные члены клана. Не то, чтобы тогда так было принято, но в Хопкинс-Бенде всегда все было перевернуто с ног на голову. Это она отдала приказы, повлекшие смерть моих жены и дочери. Я пожелал, чтобы ее страдания были воистину колоссальными и продолжительными. Я использовал дарованные мне способности чтобы продлить срок ее жизненной силы. Порча началась с нее. Она родила неправильных детей. У них отсутствовали пальцы и глаза.

Хоук присвистнул. - Как у твоей дочери.

- Как у моей дочери.

- Но ты не остановился на этом. С этими уродами все гораздо хуже, чем просто отсутствующие пальцы и глаза.

- Моя жажда мести не могла быть удовлетворена простым "око за око". Я хотел навсегда разрушить их клан.

Хоук вспомнил про парня с гнойным глазом, ухмылявшегося ему из кабины трактора. - Ну, я могу лишь сказать, что миссия выполнена, братан. За всю жизнь не видел более уродливых засранцев.

- Мне очень приятно слышать твои слова. Они подтверждают мое убеждение, что моя миссия достигла правильного завершения. Теперь, когда я их разрушил, я должен положить им конец. И тогда я смогу покинуть это гнилое место раз и навсегда.

- И как ты собираешься положить им конец?

Гарнер подошел к входной двери и взялся за дверную ручку. - Идем. Увидишь.

Хоук глянул украдкой на лес, окружающий имение Кинчеров, и на мгновение задумался о побеге. Но это было бессмысленно. Чертов демон - полудемон - в одно мгновение вернет его назад и он окажется прямо на этом же месте. Много суеты, которая ни чем хорошим не закончится. Зачем впустую тратить силы?

Да, я ленивый сукин сын.

Он вздохнул и нехотя поднялся по ступенькам на крыльцо.

Гарнер рассмеялся.

Было что-то в этом смехе коварное и тревожное. Хоук снова задумался о побеге. Гарнер положил руку ему на запястье и резко сжал. - Никуда ты не пойдешь.

Хоук сморщился от боли. - Хорошо. Хорошо. Черт, ты руку мне вывернешь. Какой прок будет тогда от такого "сосуда"?

Вместо ответа снова безумный хохот.

Гарнер открыл дверь и втянул Хоука за собой. Он протащил его через тускло освещенную переднюю в гостиную, обставленную хламом, который не взяла бы себе ни одна благотворительная организация. Неудобный на вид диван с деревянными ножками и ужасной обивкой. Шаткое зеленое кресло, которое не выдержало бы никого с весом свыше ста пятидесяти фунтов. Какая-то гребаная тахта. Хрупкие на вид приставные столики и лампы с дырявыми абажурами. Но больше всего его встревожила не обстановка. А выстроившиеся в ряд уродцы-Кинчеры, ждавшие их появления. Примерно равное количество мужчин и женщин. Некоторые с большими, луковицеобразными головами. Некоторые с лишними пальцами или конечностями. У одного был настолько огромный горб, что ему все время приходилось стоять согнувшись пополам. У других были такие сплюснутые и искривленные лица, что от их вида содрогнулся бы любой балаганный уродец. Но Хоук уже привык к внешнему виду Кинчеров. Его не это беспокоило.

А тот факт, что все они были голые.

Да, вот это его беспокоило.

Хоук застонал.

У него закружилась голова и он покачнулся. - Вот, дерьмо!

Гарнер крепче сжал его запястье и удержал в вертикальном положении.- - Видишь ли, дружище, чтобы использовать тебя в качестве "сосуда", я должен расслабить твой разум.

Хоук уже испытывал жуткую слабость.

Ему казалось, что его вот-вот вырвет.

Кинчеры подступали все ближе, образуя вокруг него сплошной круг из деформированной плоти. Он увидел то, чего не хотел видеть. У одной женщины подмышкой висела пораженная болезнью третья грудь. А у одного из мужчин был толстый, гигантский пенис, свисающий почти до пола - только сейчас он набухал и поднимался вверх.

О, Боже...

Теперь Хоука больше всего волновала его собственная нагота. Сейчас ему больше всего хотелось иметь барьер из одежды между собой и этими гребаными уродами. Да что там! Больше всего ему хотелось бы оказаться за десять тысяч миль от Гарнера и этих чертовых чудовищ. Но он начал понимать, почему Гарнер лишил его шмоток. Этот вопрос с самого начала не выходил у него из головы.

Они были все ближе и ближе.

С каждой секундой.

Потом их руки коснулись его, стали ощупывать его тело.