Порог

Валентин и Ксения подхватили Гюнтера с двух сторон и потащили вперед. Немец бежал быстро, только все время сокрушался о потере пистолета, жаловался на свою профессиональную непригодность и обещал все взорвать к чертовой бабушке, как только попадет на корабль.

— Прима, последний мой выстрел… — прошептал Валентин.

«Я повысила мощность», — мгновенно отозвалась Первая-вовне.

— Зачем?

«Первые выстрелы произвели на вас очень травмирующий эффект. Когда живое существо мгновенно распадается в пепел — это шокирует меньше, чем когда она сгорает заживо».

— А ты могла понизить мощность, чтобы у нее был только болевой шок? — выкрикнул Валентин.

Он очень надеялся, что Прима ответит — «нет», «это невозможно конструкционно».

Но Ракс не любили врать.

«Могла. Но это не важно. Все здесь не важно, командир Горчаков. Все это лишь мираж».

* * *

Алекс отвел взгляд от экрана. Коснулся руки Тедди. Прошептал:

— Как в фильме ужасов…

— Как в компьютерной игре… — тихо ответил юный системщик.

В конференц-зале царила тяжелая тишина. Лючия вообще прижалась к Мегер и застыла, неотрывно глядя перед собой. Бэзил грыз ногти, глядя в экран. Мэйли что-то тихо ему нашептывала на ухо. Только Прима сохраняла ледяное хладнокровие.

Изображение теперь было разведено по четырем экранам — на одном, из катера, был виден летательный аппарат аборигенов (двигатели еще слабо дымились), на трех других мотались из стороны в сторону ветки деревьев, прыгала земля, мелькало небо.

— А где у них камеры? — спросила Лючия.

— На груди комбинезона, — ответила Прима.

— Но у них же сверху эти цветастые рубашки, — робко заметила девушка.

— Они не мешают, — сказала Прима.

— Здорово, — сказала Лючия. — А можно было в комбинезоны вделать какие-нибудь аптечки? Гюнтеру бы не помешало.

— Можно было, — сказала Прима. И после паузы добавила: — Я не подумала об этом.

Признание было удивительным. И тот факт, что Ракс не подумали об аптечках, и то, что Первая-вовне признала ошибку.

— Им осталась минута до катера, — будто извиняясь, сказала Прима. — Пять минут на подъем, потом сдвиг. Еще десять-пятнадцать минут для возвращения на станцию. Гюнтер выдержит, все в порядке.

Алекс чуть было не закричал «Молчите!». В кино, если кто-то произносил такую самоуверенную фразу, все сразу становилось плохо.

Но на экране, где шла трансляция с катера, среди деревьев замелькали ярко одетые фигуры, появился командир — живот под рубашкой был оттопырен, будто Горчаков объелся на пиру в честь прибытия на планету, рядом Гюнтер — все еще нелепо задирающий пострадавшую руку вверх, но уже не ругающийся, и Ксения. Третья-вовне бежала легче и грациознее всех, ухитряясь перескакивать через препятствия и лавировать между деревьями, одновременно придерживая за плечо пострадавшего оружейника и оглядываясь по сторонам. Алекс вздохнул, в очередной раз позавидовав Матиасу.

Обогнув летательный аппарат, на котором прибыла несчастная девушка, космонавты подбежали к катеру. Невидимость, похоже, была уже снята Примой.

— Куда оружие? — крикнул Горчаков.

— Бросай на землю, не важно! — ответила Ксения.

Несколько секунд на экранах мелькал сущий калейдоскоп — три человека забирались в открывшийся катер, а закрепленная на откинувшемся куполе камера снимала их сверху и под углом.

— И теперь — старт, — сказала Первая-вовне удовлетворенно. Два экрана отключились, остался тот, что показывал кабину, и к нему добавилось изображение стремительно удаляющейся поверхности планеты.

* * *

Сдвиг пространства, в отличие от многих иных способов перемещения, не требует значительного удаления от планет или других массивных объектов. Но все-таки ограничения есть и у вырождения расстояния. Им требовалось удалиться от планеты хотя бы на двенадцать-тринадцать тысяч километров, а это, при всех технологиях Ракс, должно было занять не менее пяти минут.

— Нас заметили? — спросил Валентин, когда голубое небо над головой сменилось черным полотном с россыпью звезд.

— Да, и сопровождают радарами, — сказала Ксения.

— Стреляют? — пытаясь оставаться столь же невозмутимым, поинтересовался Валентин.

— Четырнадцать ракет. Впрочем, они все отстали. Их оружие далеко от совершенства.

— Ну, они стараются, — вступил в разговор Гюнтер, словно решил стать адвокатом «детей солнца». — Симпатичные ребята. Жаль, что их не станет.

— Они останутся, — твердо сказала Ксения. — В правильном состоянии. Покажи метеорит, Валентин.

Валентин молча достал и продемонстрировал серый бугристый камень. Срезанные кусочки мрамора (или чего-то похожего) окружали метеорит.

— От камня придется избавиться, — сказала Ксения. — Иначе у планеты может исчезнуть какая-нибудь гора.

Валентин не стал уточнять, шутит она или нет. Насколько он понимал, скорее все-таки шутит. Или перестраховывается.

— Избавимся, — сказал Валентин. — А можно вопрос?

— Да.

— Что произошло на самом деле, Третья-вовне? Почему возникла реальность, в которой в космический корабль попал метеорит?

Ксения вздохнула:

— Прима ведь объяснила нашу базовую теорию. На планете велись эксперименты с путешествиями во времени. Кто-то, желая изменить реальность…