Порог между мирами

– Разговор окончен. Я уже достаточно услышал, — одновременно сказали Джордж-Уолт. — Возвращайся на Землю, Брискин, ты здесь не нужен. Говорить больше не о чем.

– Глубоко в твоей голове сидит мысль, — повернулся синантроп к Джиму, — что в крайнем случае вы готовы отдать и Библиотеку Конгресса. Я подумаю и над этой возможностью.

– Библиотеку мы предпочли бы оставить себе, — сказал Джим. — Но если не будет иного выхода — отдадим и ее, — обреченно добавил он.

– До свидания, Брискин, — заявили Джордж-Уолт. — Всего хорошего. Ты явно пытаешься о чем-то договориться без меня и моего брата, но мы этого не позволим. — Голова кивнула и добавила: — Согласен. Ты зря теряешь время, Брискин. — Джордж-Уолт протянули одну из своих четырех рук. — До следующего раза.

– До следующего раза, — повторил Джим, пожимая руку.

Глубоко вздохнув, он дернул изо всех сил. Рука оторвалась от искусственного тела, оставшись в руке Брискина.

– Бог Ветра, — ошеломленно проговорил синантроп, — мне странно видеть, что твоя рука отделяется от тела!

– Это никакой не Бог Ветра, — сказал Брискин. — Тебя ввели в заблуждение. Мы тоже долго не знали, что имеем дело с обычным человеком, который обладает дополнительным искусственным телом.

Он показал на провода, торчавшие из плеча Джорджа-Уолта.

– Ты имеешь в виду гомо сапиенс? — спросил сбитый с толку синантроп. — Он такой же, как ты?

Судя по выражению его глаз, он начал что-то понимать.

– Он не только не Бог Ветра, — продолжал Джим. — Он в течение десятков лет был владельцем… я содрогаюсь при одной мысли о том, что мне придется это произнести.

– Скажи!

– Назовем это… домом удовольствий. Он — бизнесмен, не более того.

– Нет ничего более отвратительного для моего народа, — обратился синантроп к Джорджу-Уолту, — чем подобный обман. Ты клялся нам, что ты Бог Ветра. Твоя необычная внешность якобы подтверждала то, о чем говорилось в мифах. — Его дыхание стало тяжелым и прерывистым.

– Необычная? — переспросил Джордж-Уолт. — Ты, наверное, хотел сказать — единственная в своем роде? Уверяю тебя, ни в одном из параллельных миров, а только богу известно, сколько их, ты не найдешь никого подобного мне… вернее, нам, — быстро поправился он. — Подумай о «Золотых вратах» — что, по-твоему, удерживает их в небе? Ветер, естественно, как же иначе они могли бы висеть в пустоте? И ветром этим повелеваю я, как я тебе и говорил. Иначе бы спутник…

– Я мог бы тебя уничтожить, — сказал старый синантроп, на которого аргументы Джорджа-Уолта явно не произвели особого впечатления. — Но, честно говоря, я слишком разочарован, чтобы забивать себе этим голову. Мне стало ясно, а вскоре это поймет и мой народ, что вы, гомо сапиенс, крайне вероломны и вас лучше всего избегать. Это правда? — обратился он к Джиму.

– Да, мы этим славимся, — согласился Джим.

– И именно эта черта позволила вам одержать верх над нашими предками в этом мире?

– Ты совершенно прав, — сказал Джим. — И будь у нас хоть малейшая возможность, мы сделали бы это еще раз.

– Вероятно, вы не отдали бы нам честно тот музей, названия которого я уже и не помню, — огорчился синантроп. — Похоже, с вами невозможно вести дела, гомо сапиенс, — вы отъявленные лжецы. В такой ситуации ни один наш договор не может оставаться в силе. У нас даже нет названия для подобного поведения.

– Ничего удивительного, что нам без особых проблем удалось вас истребить, — сказал Джим.

– В связи с вашей склонностью к обману, — продолжал синантроп, — я не вижу больше никаких причин оставаться здесь. Чем дольше я тут нахожусь, тем хуже для меня. Жалею о том, что встретился с вами, — мой народ по такой же точно причине уже пострадал. Одним богам известно, что стало бы с нами, будь мы настолько наивными, чтобы остаться. — С несчастным видом седой синантроп повернулся и пошел прочь от Джима Брискина и Джорджа-Уолта. — Для нашего народа неестественны столь пагубные взаимоотношения с кем бы то ни было.

А потом он исчез — как и не было. Даже Джордж-Уолт был застигнут врасплох, судя по озадаченному морганию обоими глазами. Синантроп с помощью своей так называемой магии вернулся в родной мир.

– Неплохо, — помолчав, проговорил Джордж-Уолт. — Ты отлично все провернул, Брискин. Не ожидал, что сто лет труда пойдут псу под хвост. Отдай мне мою руку, и покончим с этим. Я уже слишком стар для подобных игр. — Голова добавила: — Возможно, ты и прав. Джим Брискин — профессиональный политик, в этом ему не откажешь. Он намного проворнее и умнее нас, и то, что здесь произошло, — лучшее тому доказательство.

– Честность обычно побеждает, — сказал Джим.

– Чушь, которую ты впаривал этому полузверю, ты называешь честностью? Никогда не слышал столь извращенного… — Джордж-Уолт не договорил. — Как и все остальное. Я все же доверял тебе, Брискин. Мне никогда бы не пришло в голову, что ты прибегнешь к подобным средствам, чтобы добиться цели. Твоя честность — всего лишь миф! Вероятно, сочиненный руководителем твоей кампании.

– А ты и в самом деле Бог Ветра?

– В общем, да. Каждый из нас для них бог… с точки зрения эволюции в широком смысле этого слова.