Порог резистентности (СИ)

Стерва ловко стащила с пальца маленькое колечко, единственное напоминание о доме. В их колонии соблюдался древний индейский обряд инициации. Достигнув четырнадцати лет, подростки должны были найти дорогу к затерянным в самом сердце джунглей развалинам храма и принести один из желтых камешков, украшавших стены. Вправленный в кольцо камень служил доказательством того, что отныне ты сам распоряжаешься своей жизнью. Отдать кольцо было все равно что потерять себя. Рада хотела возразить, но язык стал большим и шершавым, да и глаза слипались.

– Ложись, – хозяйка барака уложила ее на одну шкуру и накрыла другой.

– Думаешь, это заразно? – спросила Стерва у старухи.

– С нашей мультивакциной вряд ли. Если только…

– Что?

– Если это не какая-то новая болезнь, которой еще не было, когда мы сюда попали. Остальные-то здоровые?

– Вроде да. Проверь. Там один хрен на дыбы встал: моя, мол, девка. Надо было их там обоих оставить подыхать. Может, это венерическое?

– Думаю, нет. Скорее, похоже на корь или ветрянку. Только откуда? Их давным-давно искоренили.

– Ну и что теперь с ней делать? Мужики если узнают, сюда не сунутся. С голоду сдохнем. И в другой блок ее уже не спихнешь… А если Гросс узнает? Голову мне оторвет не хуже снегожорки.

– Пусть пока тут валяется. Девкам я скажу, чтобы и пикнуть не смели.

– Думаешь, помрет? – спросила Стерва и вздохнула: – Красивая ведь девка. И молодая совсем. На сестренку мою похожа…

Два женских голоса еще долго сплетались в затейливую колыбельную, пока не растворились в теплом, пахнущем жиром и кожей воздухе.

ПРИНЦИП 3

Все разумные расы во Вселенной по умолчанию имеют равные права и одинаково ценны

1

Из беспамятства Тимур выплывал медленно, как поднимающийся со дна Марианской впадины батискаф. Ровный гул в ушах еще больше усиливал сходство с подводным царством. А когда удалось открыть глаза, все вокруг оказалось залито тусклым мерцающим светом.

Скопытился ты, старик, вяло подумал Тимур. Добро пожаловать в загробный мир. Страха не было, только слабое любопытство. И еще – растерянность. Уж очень странно воняло в стране мертвых – ядреная смесь гари, немытых тел и еще чего-то, вызывающего в памяти документальные фильмы о недавнем прошлом Земли: нищета, голод, перенаселение, роющиеся на помойках оборванные дети…

Тимур несколько раз моргнул. Зрение начало проясняться, предметы вокруг обретали четкость. Одновременно раздался знакомый голос. Слон, в присущей ему экспрессивной манере, выражал удовлетворение тем фактом, что неженка-журналист пришел в себя.

Значит, не умер, сообразил Тимур. Попасть на тот свет в компании Слона – это было бы чересчур жестоким финалом.

– Пить, – хрипло выдавил он.

Могучая рука привела его в полусидячее положение, а другая поднесла к губам кружку. Тимур жадно глотнул и закашлялся – жидкость огнем обожгла горло.

– Что… это? – просипел он, смаргивая выступившие слезы.

Ну, уж не вода, с обидой пояснил Слон. Для хорошего человека не жалко и спиртосодержащего напитка отлить. Тем, которые чуть копыта не отбросили, очень даже полезно подкрепить силы.

– Спа… си… – Тимур постарался быть благодарным – любитель обсценной лексики явно хотел как лучше.

Слон выразил радость пятиминутным потоком ругательств, и тут же принялся вываливать последние новости.

Пока Тимур валялся без сознания, его погрузили в демонтированную анабиозную камеру, забросали лишней спецодеждой и отволокли на новое место жительства – в первый сектор. Ты уж прости, братан, пришлось тебя в одну люльку с Шаем уложить, оправдывался Слон. Но, во-первых, так и теплее, а во-вторых, старший приказал.

– Хорошо хоть, прикрыли, пока по улице волокли, – порадовался Тимур. – А то бы я точно на тот свет отправился, несмотря на таблетки.

Это уж верное дело, поддержал Слон. Но поскольку одежду только набросили, полной изоляции от холода не получилось. В связи с чем у Слона было две новости. Первая: в зеркало Тимуру лучше пока не смотреться – вся рожа в коросте какой-то, руки до кровищи потрескались и вообще, если бы он, Слон, журналиста прежде не знал, решил бы, что тот болен какой-то ужасной заразой и дал бы его выкинуть на мороз, как тут некоторые из слишком крутых старожилов предлагали. И второе – наконец-то у журналиста появилось погоняло, будет как все нормальные люди, потому что не у себя он на работе, среди богатеньких сволочей, а окружают его реальные пацаны и надо соответствовать.

Тимур вздохнул. Слон, несмотря на могучий ум, надежно замаскированный внешней быковатой оболочкой и кошмарной речью, был коренным гопником. Детство в неблагополучном секторе на окраине бывшей Европы, родители-маргиналы, дружки-трансовые… Неудивительно, что жизнь его строилась по простым и четким законам волчьей стаи – "кто сильнее, тот и прав", "будь как все", "бей первым" и все такое прочее.