Пороги

— Да ты иди сюды-то. Прилипла, что ль, там? Когда не надо, смелая, а где надо, не отыщешь.

Екатерина выступила из-за задосок и, не глядя на Николая, прислонилась спиной к теплому боку печки. Она еще толком не понимала, что сейчас может произойти, как повернется этот неожиданный разговор, от которого у нее почему-то незнакомо заныло сердце, а в глазах все подернулось каким-то влажным туманом — не разглядеть толком ни поднявшегося из-за стола Николая, ни насмешливо поглядывающего то на него, то на неё отца. Но каким-то дальним, глубинным чутьем догадалась, что от того, что скажет сейчас их гость, сложится или так и не сложится вся её дальнейшая жизнь. В голове мелькнуло: «Позовет — пойду!» Но тут же урезонила себя: «Не бывает так-то, чтобы сразу. Даже слова не сказавши, даже толком не разглядев друг друга…» И только потом услыхала хриплый от волнения голос Николая:

— Понятное дело, все будет, как она сама пожелает, никаких даже вариантов, чтобы без её согласия… Только подождать маленько требуется, чтобы оформить. Имеется в виду рапорт и все, что по случаю увольнения в запас положено. А на другой поворот, можно в город, со мной… Если тоже согласие будет…

— Стой, стой, стой! — вмешался наконец несколько подрастерявшийся родитель. — Что-то ты тороплив больно, не разувшись париться наладился. Вы с ней и слова еще не сказали, а ты уже в город приспосабливаешься. Вроде не жена еще. Она ведь девка, как ты уже понять должон, норовистая: ты ей в лес, а она белье на реку полоскать. Ты не мне, ты ей говори, если, конечное дело, есть что сказывать.

— Екатерина Матвеевна, — неожиданно громко начал Николай, поворотясь к девушке. Увидел, как она вздрогнула и удивленно, как ему показалось, посмотрела на него. От этого взгляда он смешался, позабыл все заготовленные слова и тихо сказал: — Екатерина Матвеевна… Как вы решите, так и будет. Только до сих пор со мной ни разу не было, чтобы с первого взгляду окончательно и бесповоротно. Может быть, у вас сомнения какие-нибудь имеются и все такое, но лично я, если решение принял, буду дожидаться взаимного ответу. Сколько надо, столько и буду дожидаться. Понимаю, вам сразу высказать ничего невозможно, потому что с моей стороны полная неожиданность. А с другой стороны, я теперь только вас буду иметь в виду на всю остальную жизнь. Такая вот диалектика настоящего момента.

— Во как! — подвел итог не очень вразумительной речи озадаченный Матвей. — Попал я с вами, как черт в рукомойник. Ты-то, дочка, чего скажешь? На такие заявления бесповоротный ответ требуется, чтобы товарищ командир попусту сапоги об наш порог не стаптывал. Даешь ему надежду какую или снова нос воротить будешь?

Екатерину словно что толкнуло. Она смело посмотрела на Николая и с затаенной радостью, от чего в голосе чуть заметно обозначилась улыбка, сказала:

— А мы с ним сегодня на посиделках этот вопрос полностью обговорим. Без свидетелев.

— Ты это… того… Не зарывайся, — посуровел родитель. — А то он неизвестно чего подумает.

— Подумает, значит, и говорить не об чем, — с вызовом посмотрела на Николая Екатерина.

— Не подумаю. И полностью согласен, чтобы обговорить. И чтобы вдвоем…

— Можно не на посиделках, — совсем разошлась Екатерина. — Пускай приходит, как стемнеет, на мостки. Там и поговорим, как и что. Только сразу объявляю — если у тебя изба так и останется по банному крыта, хозяйкой в ее не пойду.

— Чего я тебе говорил? — Глаза у Матвея смеялись, но голосу он постарался придать нарочитую суровость. — Не девка, а заноза на одном месте. В кого така уродилась, сами в голову не возьмем. Значит так — сговоритесь, так сговоритесь, перечить шибко не собираюсь. А не выйдет ладу, не обессудь, командир, сам напросился.