Порою нестерпимо хочется…

— Джо, передай Хэнку, что касается истории, то я как ученый плевать хотел, увижу я ее или нет. Спокойной ночи. — Я снова запихиваю голову в густой мрак и делаю вид, что сплю…

Джо Бен удаляется из комнаты, почесывая нос сломанным гвоздем. В коридоре он видит, как Вив выходит из комнаты старого Генри. Просияв, он берет ее за руку.

— Вив, голубка, я… нам всем надо, чтобы ты сделала одолжение! Действительно очень надо. Старик встал? Конечно, он должен сказать нам последнее напутственное слово. Так вот. Да. Понимаешь, нам надо, чтобы кто-нибудь подбросил нас на пикапе до места, а потом вернулся в город к открытию магазинов и купил нам болтов с чекой. Страшно нужны нам, девочка. А ты в таких отношениях с Леландом и вообще… К тому же! Парень мог бы заглянуть к доктору Лейтону. Что-то мне не нравится его горло.

Вив улыбается.

— Ну ты, конечно, специалист. Ты послушай лучше себя.

Джо говорит таким голосом, что и медведь бы испугался.

— А что со мной? А-а, так дело в том — я разве тебе не рассказывал? — когда я родился, доктор забыл вытряхнуть из меня слизь. Так что это не болезнь. Я слишком любим, для того чтобы болеть. А вот что ты думаешь о Ли?

— Не знаю, Джо, — отвечает Вив.

Он продолжает разглагольствовать — она молча слушает его, пытаясь понять, к чему он клонит. Вив прекрасно чувствовала, когда Джо начинал подлаживать действительность к своим целям, да и все это чувствовали, за исключением самого Джо. Но даже когда его доводы были довольно сомнительными, обычно никто не перечил ему, потому что в конечном итоге он всегда преследовал бескорыстные цели. Так что, когда он закончил свою возбужденную тираду, Вив кивнула и согласилась поговорить с Ли, хотя намерения Джо так и остались для нее в полном тумане. Нахмурив свои тонкие брови, она подошла к комнате Ли и постучала.

— Ли? — Тук-тук-тук.

— Кто там? — пробормотал я из-под одеяла. — Уходите. «Наверное, теперь, после провала Джо, Хэнк попытается сам, — подумал я, — и, может, даже так разозлится на мою симуляцию, что потеряет самообладание». Тук-тук! Дверь распахнулась, и я окаменел. БЕРЕГИСЬ. Час икс. Если он потеряет самообладание, то игра будет за мной. Он медленно приближался; западня раскинулась в полной готовности. Нужно только, чтобы он немножко разозлился, лишь настолько, чтобы спустить курок (я надеялся, что удар придется мне в нос, — пожалуйста, в нос, только не в мои красивые зубки, особенно после стольких мучительных лет ношения пластинок и после того, как мне наконец удалось их выровнять). Я буду визжать. Мне на помощь примчится Вив, защитит меня от хулигана и остановит кровь из разбитого носа, а он будет лишь кипеть от ярости… и игра будет за мной, останется только забрать Вив с собой.

А теперь представьте мое удивление, когда вместо Хэнка я увидел Вив, приподнимавшую мое одеяло.

«Доброе утро», — пропела она. «Нет», — застонал я. Но она была настойчива: «Доброе утро, Ли, подъем, подъем, подъем». — «Я не могу», — простонал я снова, но она заявила, что я обязан встать. И ехать в город. Она сказала, что, если я не покажусь доктору со своим горлом и распухшими железами, она будет волноваться. «Поэтому вставай, Ли: никаких „нет“, никаких „не могу“. Одевайся потеплее, а я пока скажу Хэнку, чтобы он подождал». И прежде чем я успеваю что-нибудь возразить, она исчезает.

В полном недоумении я вытащил себя из теплой постели и поволок вниз, на очередной мрачный завтрак в жарко натопленной кухне. Слабое пение радио Джо только подчеркивало общее молчание. Мучимый любопытством, я ел медленно, пытаясь отгадать, что означает ее внезапная забота о моем здоровье. Неужели она тоже не одобряла то, что я могу остаться дома? Неужели ее могла тревожить перспектива остаться наедине с таким, совершенно очевидно, безобидным существом? Не может быть. Я не спеша жевал овсянку, коварно готовясь к внесению изменений в свои планы: может, Вив могла бы меня подвезти — лихорадка, знаете ли, легкое головокружение, — как вдруг новое непредвиденное обстоятельство еще больше осложнило положение. Издавая ужасающие трубные звуки свежим утренним горлом, облаченный в свой лучший городской костюм и тяжелую парку из овчины, вниз спустился Генри… «А вот и мы, молодцы, вот и мы». Я вздохнул. Денек обещал быть еще тем…

— Гип-гип, вот и мы. Сегодня врежем, парни! Гм. Вы только взгляните на этот дождь. Отличная погодка. Черт, похоже, вы собирались слинять без меня.

Оторвавшись от еды, все уставились на старика, пытавшегося натянуть на себя парку; и когда он развернулся, все увидели, что он снял с руки гипс…

— Генри, — говорит Вив, повернувшись ко мне. — О, Генри! — Она стоит у стола, собираясь класть Леланду сосиски, и вилкой указывает на мое запястье. — Ну и ну! — говорит она. — Что ты сделал?