Порок

Зоологическая галерея представляет собой железную махину невероятных размеров, вокзальное помещение, в центре которого — бессчетное количество больших млекопитающих, копытных и китов — животных из Ноева ковчега; вокруг высятся семиэтажные коридоры, где в отделанных деревом витринах вдоль небольших мостков таятся в склянках разнообразные образцы — представители семейства беличьих, колонии полипов, паукообразные, белокровные одеревенелые шелковистые заросли. Зоологическая галерея заперта уже целых пятнадцать лет, и за все это время никто не потрудился смахнуть со шкур пыль, и несколько посеревшие животные предстают в темноте, будто призраки, — вот томящиеся среди ледяных глыб белые медведи, на полукруглых подставках вытянулись китообразные, — деревянные рамы витрин трещат и, если какой посетитель приближает шаг, то помимо воли шарахается в сторону и в панике несется по коридорам, стеклянные же глаза смотрят еще пристальнее, с еще большей угрозой и может случиться так, что посетитель, если пришел один, потеряется здесь навсегда, случайно споткнувшись о свалившуюся на пол голову жирафа, и найдут его, долгие годы спустя, скрюченного, задохнувшегося в пыльной пакле, которой набит каркас, или же, если ему удастся выбраться из галереи без серьезных последствий, то все равно у клещей было полно времени, чтобы наброситься на него, и вот он чешется, кожа местами твердеет и покрывается струпьями, внезапно появляются и пропадают зеленые выделения, пальцы на ногах становятся липкими… Осколки снарядов во время Освобождения продырявили стеклянную крышу, под которой обитали все эти животные, внутрь просачивалась вода, капли падали на их шкуры, и, когда гремели бури, галереи превращались в тонущий паром, в них разыгрывались сцены кораблекрушения, по воде плавали, прикрепленные к подставкам, слегка покачиваясь, слоны и пятнистые жирафы, вода, истачивая скелеты, грозила поглотить остовы шести китов-полосатиков. Дневной свет проникал сквозь стеклянный потолок, шкуры и перья из-за солнечных лучей медленно выцветали. Дабы устранить приносимый водой и светом урон, рядом со стеклянной крышей возвели металлическую. Но из-за отопительной системы пульсирующего горения влажность постоянно менялась и от жары не гниющие из-за сухости шкуры морщились, швы на боках и шейные складки трещали и лопались. Отреставрировать чучела не было никакой возможности, поскольку передававшиеся от отца к сыну профессиональные секреты таксидермистов были утеряны, и власти решили закрыть музеи, чтобы посетители больше не жаловались.

В галерее обитает, громоздясь на полу друг на друга, или же стоя рядами в витринах, миллион сто пятьдесят тысяч представителей мира животных, — млекопитающие птицы, рептилии, земноводные, рыбы, беспозвоночные и моллюски. Есть отдельный зал, целиком посвященный птицам, — на свету в витринах расправили крылья черные хищные особи, — и зал с обезьянами, где в хрустальных параллелепипедах развешаны крабы-пауки. Два путешествовавших натуралиста, которых одолели тропические болезни, завещали похоронить себя на территории музея среди трофеев в симметрично стоящих у центральной лестницы мраморных саркофагах. Один из залов закрыт даже для самых почетных посетителей, он посвящен исчезнувшим животным, там можно было бы узреть белошейных аистов, сияющих экофор, рысей, белохвостых оленей, лошадей Пржевальского. Однако, после появления проекта реконструкции галереи, — согласно которому множество животных должны были, рассортировав, поместить в подземные хранилища, наиболее пострадавшими экземплярами пожертвовав снести мостки, сломать витрины и представить хорошо сохранившиеся чучела в диорамах, а также превратить зал с хищными птицами в кафетерий, а пролеты центральной лестницы — в океаническую впадину, по которой скользит прозрачная капсула лифта, — среди животных будто возник тайный сговор, молчаливый бунт, и в один из дней Пасхи или Праздника всех святых, когда служащий в сером халате, волоча ноги, пришел поменять маленькие белые шарики нафталина в витринах и пустил ток по проводке, не менявшейся со времени открытия музея, когда установили целую систему электрических дуг и светильников со свечами, вдруг вспыхнула искра и вдоль витрин мгновенно побежал огонь, склянки взрывались, разбрызгивая в огненном вихре шестьдесят тысяч литров спирта. Все коллекции были уничтожены за пару минут, а еще через пару минут чугунный остов полностью обвалился: прежде, чем вытечь, стеклянные глаза крупных хищников последний раз метнули молнии, сверкнув на оскалившихся от удовольствия мордах. Львы все еще ревели, жирафы переплетали шеи, и, уже задыхаясь, служащий видел, как от животных поднимаются дьявольские крылатые эманации, разбивающие стеклянный потолок и уносящиеся прочь.

Крокодилий бар