Читаем Порок полностью

«Сопливник» — всего лишь грубое, пародийное название носового платка («сопливник», «подтиралка»). В стране былого, где гигиене уделялось особенное внимание, оно также обозначало небольшое портативное устройство, сконструированное по образцу доильного аппарата, которое холостые мужчины могли в любой момент подключить к выступающему органу внизу живота, дабы извлечь наружу и взбить, превращая в мелкую летучую пудру, свежий продукт их семенных пузырьков.

Банная рукавица

Прежде всего, в банную рукавицу, конечно, засовывают руку, но рукавица эта сделана не из шелка или кружев, а из грубого материала, обычно из перепутанных веревок, который слегка царапает кожу. Люди растираются одеколоном или подавляющей половое влечение камфарой дабы согреть ноющие мышцы или смыть старую кожу. Банная рукавичка — вещь, скорее, мужская, предназначенная для того, чтобы укреплять тело, однако некоторые женщины, чья кожа не переносит ни струй воды, ни щелочи, охотно ею пользуются.

Щипцы для ногтей

Щипцы для ногтей находятся рядом со щеткой, подушечкой для полировки, пилочкой, ножницами и лаком в сумочке маникюрного набора, предназначенного для ухода за ногтями рук или ног. Это наиболее опасный предмет: двумя острыми, резко смыкающимися при нажиме лезвиями он отхватывает, кромсает один за другим малюсенькие кусочки кожи вокруг ногтя, а самая острая и режущая при сжатии рукояток часть его довольно узка. Дабы снивелировать, выровнять оставленные щипцами засечки и сделать их труд незаметным, нужно воспользоваться пилочкой. Таким образом, будучи не столь совершенными, щипцы для ногтей грозят тем, что в любой момент могут соскользнуть и рассечь мясо возле ногтя, оставив заметный порез.

Щипцы для завивки ресниц

Предметы, более всего похожие на щипцы для завивки ресниц, используемые женщинами и некоторыми извращенцами, дабы оживить взгляд, — это щипцы для разделки улиток и щипцы для завивки волос. У щипцов для завивки ресниц, как и у ножниц, есть два кольца, в которые следует просунуть пальцы, — однако щипцы ничего не режут, поскольку на их концах располагаются параллельно друг другу дугообразные зажимы, захватывающие, слегка завивая, ресницы верхнего, затем нижнего века, — и две почти прилегающие к роговой оболочке ровные пластинки, прижимаемые по краям к векам, чтобы шире раскрыть глаза. От щипцов для завивки ресниц никогда не было особого толку, они лишь обесцвечивали глаза, взгляд которых должны были подчеркнуть, и постоянно растягивали веки.

Плетка

Многохвостая плетка висит вместе со щетками на потолочных крюках в темной подсобке хозяйственного магазина. Она несет на себе, на своих неподвижных шнурках, стенания наказанных детей, источает наслаждение сбившихся с пути истинного любовников.

Горчичник

Горчичник — или горчичный пластырь — это лента из ткани, тюля или бумаги, начиненная льняной мукой или молотыми черными зернышками горчицы, которую мать сначала мочит холодной водой в глубокой тарелке, время от времени окуная поглубже до тех пор, пока порошок не набухнет. Ребенок лежит в кроватке, он расстегнул на маленькой тощей груди пижамную рубашечку и страшится того мгновения, когда холодная и влажная тюлевая лента ляжет на кожу и вскоре согреет его, начнет пощипывать, затем жечь, обжигать так сильно, что он примется умолять мать снять пластырь. Она хорошенько прижала горчичник к груди ребенка и постаралась не испачкать пижамную рубашечку, которую только что застегнула на пуговицы, положив под нее слой ваты, она смотрит на часы, хотя никаких предписаний по времени использования сина- пизма нет, разве что предельное, невыносимое раздражение. Она говорит ребенку: «Подумай о чем-нибудь другом», «Подумай о каникулах», «Твой отец вместе с ним засыпает и всю ночь не снимает», но все мысли ребенка сосредоточены в этом месте на груди, в этом жаре и холоде, зуде, ране. Горчичник вызывает ревульсию, он оттягивает кровь от налитого ею воспаленного или больного органа, восстанавливая кровообращение. Ребенок будет плакать, мать, к счастью, поставила на ночном столике баночку с дырочками, в которой есть тальк, и скоро злая липучка окажется всего лишь мерзким размокшим бумажным комком зеленого цвета и его бросят в мусорное ведро, а мать, приоткрыв края пижамы, посыплет покрасневшую грудь пустившим облако тальком и, будто лаская, разотрет его нежными пальцами. Сразу после этого малыш засыпает. Горчичники обязаны своим именем изобретшему их профессору Риголло[2] и так же, как медицинские банки, многохвостые плетки или рулоны согревающей ваты, смоченной в уксусе и положенной на поясницу, стали уже старомодным средством. Их практически не используют, разве что для упражнений более сладострастных.

Шпатель
Перейти на страницу:

Все книги серии Vasa Iniquitatis — Сосуд беззаконий

Порок
Порок

Гибер показывает нам странные предметы - вибрирующее кресло, вакуумную машину, щипцы для завивки ресниц, эфирную маску, ортопедический воротник - и ведет в волнующий мир: мы попадаем в турецкие бани, зоологические галереи, зверинец, кабинет таксидермиста, открывая для себя видения и страхи писателя и фотографа. Книга, задуманная и написанная в конце 70-х годов, была опубликована незадолго до смерти писателя."Порок" нельзя отнести ни к какому жанру. Это не роман, не фотоальбом. Название книги предвещает скандал, однако о самом пороке не говорится явно, читателя отсылают к его собственным порокам.Где же обещанное? Возможно, порок - в необычном употреблении привычных вещей или в новой интерпретации обыкновенного слова. В чувственном напряжении и расхождении составляющих реальности, в экспериментальной работе, показывающей, как из обыденности рождаются фантазии, в документированном вымысле. Порок - предмет поиска, расследования, ведущегося совершенно иными методами. Долго не публиковавшийся "Порок" стал средоточием воображаемого, гиберовским "реликварием", литературной мастерской, собранием возможных рассказов, соединением кодов других произведений об одержимости смертью и связями между Эросом и Танатосом, живым и неживым, удовольствием и болью, мужским и женским.

Эрве Гибер

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Современная проза / Проза / Современная русская и зарубежная проза