Порок

Он хотел уйти, но остановился, душа заныла с удвоенной силой. Его разрывало, одна половина настоятельно желала продолжить поиски, а другая, наоборот – подсказывала, что лучше убраться прочь. Но в нем проснулась третья, мужская, эгоистичная сила, требующая жертв для удовлетворения собственного «я». Еще полсекунды назад он не решился бы в наглую и беспардонно заглянуть за занавес каждого номера, но, поборов в себе нерешительность, Евгений подошел к первому из них.

Он прислушался, раздавались несколько отрывистых голосов, разбавленных подозрительной тишиной, он уже был готов просунуть голову и извиниться, если там не найдет исчезнувшую пассию, как вдруг из соседнего номера выскочила Татьяна. От неожиданности она отпрянула от Евгения, вид ее был слегка растрепанный, но глаза горели. Они не успели ничего сказать друг другу, как следом из номера, откуда вышла Татьяна, пулей вылетел молодой человек. Блондин двадцати двух-двадцати пяти лет, ростом выше, чем Евгений, с широкими плечами. Одним словом, что-то среднее между Антиноем и Нарциссом.

– Татьяна, постой, не уходи, посиди с нами немного, – молодой человек, не обращая внимания на Евгения, собственнически схватил ее за руку. Татьяна задергалась, но он руку не отпустил. Евгений сжал кулаки, внутри все вскипело, еще немного и он ударил бы незнакомца, но, завидев размазанную помаду на лице молодого человека, он разжал кулаки, им овладело бессилие. Сквозь полумрак кальянной Евгений перевел ненавистно-свирепый взгляд на лицо растерянной Татьяны, там картина была аналогичной: на умеренно пухлых губках все еще пылал костер из остатков ярко-красной помады.

Евгений развернулся и ушел; последнее, что он увидел, как Татьяна строит мимические пассы своему знакомому, так и не отпустившему ее руку. Вслед он услышал, как звала его Татьяна, но он оглох, весь обмяк, комок подступил к горлу, ноги несли прочь из сумасбродного заведения. Он выбежал за двери клуба…

Татьяна пыталась связаться с ним по телефону, но Евгений не отвечал, вначале она звонила через каждые пять минут, ввиду того, что еще надеялась застать Евгения в клубе, затем, когда покинула его, сделала еще пару попыток, но Евгений ушел в глубокий нокаут. Он заперся в своей однокомнатной квартире и ни на кого не реагировал. Лежал на полу, на ковре, тупо уставившись в потолок, ни о чем не желал думать. Так, в состоянии полудремы он пролежал до утра.

Утром заглянул в телефон, помимо того, что насчитал в нем не менее десяти пропущенных звонков, он также получил от возлюбленной из прошлой жизни – так ему казалось утром, когда эмоции в его истерзанной душе улеглись – сообщение: «Ты не так все понял!». Евгений брезгливо отбросил телефон и пошел в ванную комнату. Под каскадом теплого душа он немного пришел в себя. После он позавтракал, хотя кусочки копченой колбасы с белой булкой шли в расход без особого аппетита. Затем включил телевизор и весь день провалялся на кровати.

Евгения, словно чувствуя его подавленное состояние, никто не беспокоил. За весь вечер он сделал единственный звонок – своей маме. Вечером, в шесть часов он уснул. Проснулся около девяти, встал, опять принял ванну и вновь лег перед телевизором. Ничего не хотелось – ни Интернета, ни книг, ни фильмов, которые он скачивал из сети. Взор упал на тумбу у кровати. На ней лежала книга – малый сборник сочинений Александра Сергеевича Пушкина. Он иногда почитывал великого русского писателя, с тех пор как встретил Татьяну.

Как и в период, когда предпринимались первые шаги по завоеванию сердца Татьяны, он открыл книгу на романе «Евгений Онегин». И зачитал первые попавшиеся ему на глаза пару строк: «Но я другому отдана; Я буду век ему верна». Он усмехнулся, закрыл классика, произнеся про себя по памяти еще одну строку из романа: «Ужель та самая Татьяна?». Он постарался переубедить самого себя, что «Татьяна – девушка так себе, ну да, смазливая мордашка, неплохая фигура, в голове, может, что-то и есть, не сказать, что много…». Он мысленно уничижал ее.

Ход мыслей внезапно прервался, когда по телевизору в новостях на одном из местных каналов показали сюжет о маньяке Воинове, это был первый официальный репортаж о серийном убийце. Его величество главный сыщик республики Александр Федорович Житомирский объявил на канале, что маньяк-убийца задержан органами правопорядка, особо поблагодарил сотрудников уголовного розыска МВД и собственный отдел убийств. Евгения не впечатлило выступление шефа, ведь он один из немногих твердо знал, что особых заслуг в поимке Воинова ни у кого из них нет. И что раскрытие преступления – это чистой воды везение, когда убийца сам решил сдаться органам.

Пиарщики Следственного комитета постарались и правильно расставили акценты в передаче, ведь Александр Федорович произнес фразу «убийца задержан», которую в юридическом смысле можно интерпретировать по-разному, в том числе использовать, когда суд выдает санкцию на задержание на два месяца на период следственных действий. Последнее, что сказал Житомирский, что население города может спать спокойно.