Порок

Первым делом они засунули в рот приговоренному арестанту кляп, затем «брахиозавр» всем телом лег на него и своими длинными и крепкими руками повязал объект казни, распяв его на кровати. Коротыш отвечал непосредственно за казнь, за умерщвление. Средством казни служила обычная подушка, которую коротыш плотно прижал к лицу спящего арестанта, – в ответ было только судорожное, беспомощное брыкание. Когда порученное дело было доведено до логического завершения, они легли спать.

Евгений имел практически полное представление о картине убийства. Единственное, кого осталось определить, так это клофелинщика и того, кто разбудил тюремных киллеров. «Может, все проделал Воинов, причем один?» – периодически возникал вопрос.

Евгений разгадал загадку. В ходе следствия он обратил внимание на одну деталь. В камере на момент происшествия, согласно внутренним документам, находилось восемь человек, включая Воинова. Но многие сокамерники указывали, что на момент убийства в камере было на одного человека больше.

По их показаниям, днем, за двенадцать часов до трагедии, к ним подселили мужчину лет тридцати, со светлыми волосами, его завели в камеру до перевода к ним Воинова. Загадочный арестант был молчалив, ни с кем не разговаривал, только сказал пару слов Марчо. Все допрошенные отметили, что светловолосый незнакомец вел себя уверенно, но не нагло, и он был слишком ухожен для заключенного – «прическа была свежей, как будто только что из парикмахерской, зачесанная назад», – говорили они.

По приказу Марчо ему предоставили верхний ярус нар. Никто не знал, как зовут его, он не представился. Но дальше было еще интересней, Евгений запросил внутренние документы прибытия и отбытия заключенных, но во всех записях он не нашел чего-либо, хоть как-то указывающего на таинственного блондина. Евгений решил запросить видеоматериалы, но служба безопасности изолятора отказала ему. Тогда он поставил вопрос ребром и пригрозил сотрудникам СИЗО обыском. Хотя в его угрозе сотрудники изолятора не могли не уловить иронии, но все же доложили о недружественных намерениях Евгения вышестоящему руководству.

Там наверху приняли вызов коллег из Следственного комитета с полной серьезностью, ведь в сухом докладе подчиненных иронией не пахло. Это был пятый день после убийства Марчо. В этот день, как только он оказался в изоляторе, Евгения в вежливой форме попросили пройти к начальнику СИЗО. Евгений догадывался о мотивах встречи, и предчувствие не подвело его – разговор был непростым.

Кабинет главного надзирателя находился в административном здании на территории изолятора. В комнате за рабочим столом сидел круглолицый мужчина, он был одет по-граждански, костюм серого цвета только отражал неприметность лица. Оно лоснилось, как и лысина на макушке. Редкие светлые брови и еле заметные ресницы дополняли и так невзрачный облик незнакомца. Он сидел за столом начальника СИЗО, сам хозяин кабинета отсутствовал, рядом за соседним столом расположился Расуль. Он улыбнулся и встал, когда Евгений вошел в кабинет, представил его незнакомцу. Им оказался заместитель начальника ГУФСИН по региону – Алексей Борисович Путаев.

Расуль налил всем чая, разговор вначале вошел в русло доброжелательной беседы. Вспомнили общих знакомых по службе. Путаев успел пару раз положительно отозваться о шефе Евгения, Житомирском. После, когда все немного расслабились, Алексей Борисович задал вопрос:

– Евгений… по имени я могу вас называть? – в голосе появилась суетливость.

– Вы уже назвали! – с иронией ответил Евгений и тут же поправился: – Конечно, нет вопросов!

– Мы хотим, чтобы ты прекратил свои розыскные действия по поводу… как там его… – он посмотрел на Расуля.

– Загадочного девятого арестанта, – четко выговорил Расуль.

– Да, девятого арестанта, – самодовольно заулыбался Путаев.

– Как прекратить, идет дело… – начал было Евгений, но договорить не успел.

– Понимаешь, дело нас самих… тьфу ты, оговорил себя сам, – истерически засмеялся Путаев. – Я хочу сказать, что это внутреннее дело нашей службы, вот мы им и займемся. Хорошо?

– Но давайте тогда объединим усилия, я готов содействовать вашему расследованию, – не отступал Евгений.

– Нет, ты не понял, ты расследуешь убийство Марчо, но к нам не лезешь, – чиновник повысил голос.

– Но этот блондин – ключ ко всей разгадке, – гнул свою линию Евгений, хотя и менее уверенно.

– Евгений, не затрудняй себе жизнь в изоляторе, – вмешался Расуль и добавил: – Хорошо, блин, сказал! Слышали, а? – он взглянул на собеседников, ожидая их реакции восхищения от двусмысленной фразы. Но оба промолчали и не обратили внимания на афоризм Расуля.

– Но что я скажу шефу? – все еще пытался возражать Евгений.

– С ним все оговорено! – твердо сказал Путаев и поднялся со стула. – Мне пора. Надеюсь, мы обо всем договорились.

Вслед мистеру «Бесцветность» Евгений все же крикнул:

– А как насчет того, что ваши надзиратели, несмотря на запрет, привезли психически больного преступника в общую камеру?

Путаев ничего ответил, он лишь притворно улыбнулся и пожал плечами.