Порок сердца

Я всегда делал все, как вы мне велели. И восемь лет назад, и этой осенью. Когда «жучки» и слежка сделали свое дело и наши опасения по поводу возвращения ведьминой памяти, подтвердились, проявился Сергей, и мы перевербовали его, я еще верил вам безоговорочно. Когда вы впутали в нашу историю свою верную жену и предложили использовать ее актерские таланты, как провокацию, дабы измерить глубину страшных намерений Лены, некая тень сомнения уже пала на ваш авторитет. Уж больно правдиво выглядел рассказ мнимой Сальваторес, особенно в части с переодеванием. Окончательно же я стал подозревать, что с вами нечисто, после рассказа Павлова про исповедь Лены. Я слишком хорошо вас знаю, отец! Вы скорее умрете, чем откроете тайну исповеди. Значит, исповеди не было, и вы, как и я, просто пытаетесь скрыть какую-то страшную тайну, являясь ее жертвой. Но тогда я не поддался демонам сомнения и продолжал выполнять ваш план. Сделал все, что вы просили. Собрал генетический материал на подтверждение отцовства от Павлова, Жени, Ани, маленькой Кати, ну и, естественно, себя. Это было несложно — мне хватило волос. Сейчас на руках у меня есть все результаты. Они безумны, как и вся эта история.

С Аней все в порядке — она дочь Жени, зато Виктория воспитывает дочь Лены и Павлова. Да, святой отец, не мою, не Женину, как она думает, и не вашу. Я надеюсь, что эта информация останется частью нашей общей тайны, ведь Вика правды не перенесет. Я со своей стороны клянусь никому и никогда не открывать опасений, изложенных в данном письме.

Спасибо технике и химии: результаты генетических анализов и анализ записанных монологов Лены у зеркала позволяют мне предположить следующее видение трагедии, произошедшей восемь лет назад в Коламске. Я думаю, что все было именно так.

Как паук выпускает клейкую нить из задницы, плетя паутину, так Лена наплела своих интриг исключительно из своего причинного места, опутав нас всех своей беременностью. Павлова, Женю, меня и, боюсь, вас. Интриганка позаботилась обо всем заранее, больше всего боясь расстаться с жизнью из-за родов. Она соблазнила меня под предлогом необходимости забеременеть именно от моей персоны и полностью запутала, давя на жалость. Даже предлагала мне деньги за молчание. Но я, естественно, отказался. Теперь я понимаю, что она просто страховалась таким экзотическим способом. Ей казалось, что я лучше буду следить за ее сердцем, если под ним будет якобы мой ребенок. Кошмар!

Отец, я представляю, как она мучила вас. Вы разрывались между страстью и долгом. Честолюбивый мальчишка, в двадцать два года получивший приход, истово верящий и старающийся нести слово Божие пастве, оказался не готов к раздирающей его сердце любви к бывшей однокласснице, которая предпочла ему местного бандита. А были бы так убедительны ваши гневные проповеди, обличающие пороки, если б в них не было столько личного? Столько ревности и страсти потаенного огня. Я всегда слушал вас, затаив дыхание, и верил беспрекословно. И не только я. Бедняга Папаген поведал своему духовнику историю наследства, тем самым определив цепь трагических событий, прежде всего в жизни любимой дочери Кати. Не знаю, явилась ли беременность Лены следствием вашего рассказа ей про дона Адриано, зато уверен, что именно вы убедили умирающего Папагена признать дочерью «несчастную страдалицу» Лену и просить ее разделить богатство в случае, если ей повезет первой, с милой сестричкой. Кстати Катя, собираясь рожать, всерьез была готова отдать половину «счастья» доброй Лене. Она ее очень жалела. А история с наследством потрясла ее гораздо меньше, чем трагедия с отцами и предательство Жени.