Порок

Они тактично обходили вопросы личной темы, их никто не желал обсуждать. Татьяна говорила о трудовой деятельности и пыталась внушить Евгению, что живет одной работой.

– Мне хватает сил только прийти домой и распластаться на койке, на большее я не способна. И каждый день так, без выходных, никакой личной жизни, на нее просто нет сил и времени, – жаловалась она. Евгений хотел бы поверить ее словам, но не мог, – он, как «тихий ревнивец», подозревал, что она не одна, что собеседница врет. Но как любой любящий человек верил в свою любовь слепо и до конца.

Получив деньги, Татьяна засобиралась домой, – как она объяснила, ей необходимо за ночь составить план дизайнерского проекта офисного помещения. У него же возникло непомерное желание увидеть Гузель Фаритовну, он, не успев проводить гостью, суетливо надел на себя теплую куртку. Татьяна даже не удосужилась спросить, куда он вздумал поехать в столь позднее время. Это немного взбесило Евгения, как и ее внезапная торопливость после получения денег. Вышли из квартиры, Евгений попросил подбросить его. Они подъехали прямо к подъезду дома, где жила Гузель Фаритовна, которая в этот момент позвонила Евгению. Он не стал долго говорить с ней, предупредил, что будет у нее дома через три минуты. Татьяна услышала женский голос, чего так желал Евгений, но так ни о чем и не спросила.

– А, совсем забыла, я же выписала очки, – быстрым махом рук она надела их и взглянула на Евгения.

Очки в позолоченной оправе шли ей. В очках она показалась Евгению более солидной, ей можно было смело накинуть пару годков.

– Ну, как тебе, нравится?

– Ты похожа на учительницу в школе, – в Евгении заиграли фантазии, и он не удержался от дальнейших комплиментов, – в таком виде ты очень обворожительна. Очки придают тебе сексуальности, а с глубоким разрезом на юбке ты была бы для учеников самой желанной училкой.

Татьяна заинтригованно заулыбалась, Евгений разглядел томный сверкающий блеск глаз Татьяны. Она отвернулась, каждый из них прокручивал про себя свои вымышленные сцены похоти, но сильно ли они отличались друг от друга?

Настала пауза, Евгений наблюдал как Татьяна, смотревшая вдаль через лобовое стекло, раздвинула ноги и круговым движением сильно сжала их. Евгений был на пределе, еще мгновение и он набросится на нее, проснулось знакомое дикое желание разорвать недоступную женщину на части… Голос Татьяны привел его в чувство:

– Ладно, я поехала!

Через пять минут он стоял на пороге квартиры перед улыбающейся Гузель Фаритовной. Как полагается восточной женщине, она помогла ему раздеться, прошли в гостиную. Хозяйка включила свет, но Евгений запротивился: «Не надо, давай без света!». Он подошел к ней, все, что он видел перед собою, так это блики городских иллюминаций на ее ухоженном лице. Евгений повалил ее на ковер, срывая халат. Как и в прошлый раз, она возражала, что холодно, но он ничего не слышал. Евгений даже не обнажился, спустил лишь джинсы. Гузель Фаритовна полностью покорилась намерениям беспардонного мужлана и излучала трепет. Она взлетела, это то, что чувствует женщина, когда может представить мнимое насилие – маленький воображаемый спектакль с хорошим концом, в отличие от реальной сцены надругательства с печальным финалом, где Евгений и был гарантом безобидной концовки.

Он старался, стонал, то делал резкие движения, чтобы войти еще глубже и сильнее, то замирал, опуская голову вниз, к ее шее, он боролся с самим собой. Перед его глазами стояла Татьяна: в очках, в юбке с глубоким разрезом, она шла вдоль школьного коридора под страстными взглядами учеников старших классов. Время занятий уже прошло, Татьяна, как требовательная учительница, оставила двух старшеклассников на дополнительное занятие. Им по четырнадцать-пятнадцать лет. Нет, это нереально, это противозаконно, им было по…

– Шестнадцать… – простонал Евгений.

– Что ты говоришь? – сорвав дыхание, переспросила Гузель Фаритовна.

– Что? – пришел в себя Евгений. – Нет ничего, все хорошо…

Он испугался, очнулся, виртуальный мир в одночасье рухнул.

Евгений продолжил, но эрекция стала убывать, предвещая падение. Он активно принялся наслаждаться ее упругим телом, сжимал бедра, впивался в губы, смотрел ей в глаза. Вернувшись в реальность, он смог получить дополнительный импульс для мужского достоинства. Но стоило ему снова представить млеющую Татьяну, все тут же перевернулось с ног на голову. И его достоинство между ног снова предательски ослабело. Евгений, как и в прошлый раз, завис между двумя женщинами, между реальностью и виртуальностью, времени на выбор не оставалось. Он предательски выбрал Татьяну, словно стыдясь измены, резко увел глаза от стонущей партнерши, ведь отказаться от реальности мог только сумасшедший. Татьяна для него в этот момент была более притягательной. Она сидит за своим столом в классе перед двумя сопляками и поддается их соблазну. Здесь было неважно, кто первым нарушил моральную границу.