Порох из драконьих костей

— Сколько тебя ещё ждать? — спросила Элиза. Спросила сразу в трубке и где-то позади, за спиной Марты. Та обернулась и увидела мачеху у выхода из морга.

Даже посреди больничного двора, рядом с чьими-то скандалящими родственниками, Элиза ухитрялась выглядеть настоящей королевой. Это иногда дико бесило Марту.

Ну ладно — всегда бесило, всегда.

Элиза была крупной женщиной — однако никому никогда в голову не взбрело бы назвать её толстухой. «Изобилие, но не избыток», — как в своё время метко подметил Стефан-Николай (за что был награждён подзатыльником и парой дней бойкота). Элиза была выше Марты на голову, носила облегающие платья со щедрым декольте, на которое обожали пялиться её клиенты; при этом не злоупотребляла ни косметикой, ни украшениями. Вполне логично, хмыкала Марта: при таком декольте кто станет смотреть на лицо.

Лицо, впрочем, у Элизы было красивым, с этим даже Марта соглашалась. Такие увидишь только в кино или в учебниках, на портретах королев, святых и прочих звёзд древности. И голос у Элизы был как у актрис, играющих всю эту знатную публику.

Когда мачеха чего-то требовала, она ждала беспрекословного, абсолютного подчинения.

— Ничего не забыла?

Марта молча протянула ей папку с ксерокопиями.

— Идём.

Не дожидаясь ответа, Элиза развернулась и вошла в здание. Санитары или кто там был в белых халатах — все расступались перед ней.

— Я договорилась, нас оформят вне очереди. Поедешь с ним домой, пока я буду здесь заниматься документами. Вот, держи. — Она протянула Марте пару купюр. — Возьмёшь такси.

— Но… — В горле у Марты пересохло, она чувствовала, как бледнеет от холодной, звенящей ярости. Слов не было. Просто не было подходящих слов. Хотя, наверное, Элиза всё делала правильно — более того, только она одна и могла всё устроить, это же ясно.

Но это ты, подумала Марта с ненавистью, ты его угробила. Он там… А ты в это время со своим егерем, с Людвигом-мы-с-тобой-обязательно-подружимся, чтоб он сдох, гад такой! И теперь что? Что теперь?! Что?!!

— Так, — спокойно сказала Элиза. — Давай хоть сейчас без сцен. Не очень-то уместно, не находишь? Вряд ли отец обрадуется.

И прежде, чем Марту прорвало, мачеха свернула налево, там был такой расширитель, с куцей пальмой в кадушке и двумя серыми банкетками, на одной успокаивал рыдавшую девушку врач с козлиной бородкой, а рядом, на соседней, сидел отец, сидел, вытянув ноги, откинувшись спиной на стену и прикрыв глаза. Он был очень бледный, под глазами круги, щёки и лоб в каких-то ссадинах, что ли, — но это был он, живой, подумала Марта растерянно, живой же! — и тут он посмотрел на неё, даже как будто с некоторым удивлением, словно не ожидал здесь увидеть, и спросил:

— Марта, что у тебя с волосами?

Лишь тогда она заметила, что комкает в руках мятую, пыльную панаму. И увидела в висевшем рядом с пальмой зеркале свои волосы — не каштановые, как прежде, а золотистые, пшеничные, о каких она всегда мечтала.

Нечаянный драконий подарок.

Глава вторая. Кувшин и флейта

— Миленький цвет, — сказала Ника. — Тебе, пожалуй, идёт. Но раньше ты ж не… а, подожди, дай угадаю: влюбилась, да? И кто он? А я вот, знаешь, с Йоханом рассорилась. Потому что он тряпка. И думает только о своём футболе, больше ни о чём.

Они шли по гулкому, серому двору, Марта украдкой зевала, поглядывала на малышню. Первоклашки вышагивали сосредоточенно, все в одинаковых костюмчиках, только ранцы были пёстрые, глянцевые, скрипучие. Грянул звонок — и карапузы рванули наперегонки, словно это не звонок, а сирена воздушной тревоги.

— И главное — он же сам понимает, что ни шансов. Никуда его не возьмут. Тут и лучших не берут, а ему до лучших… Ладно, давай, расскажи, что у тебя? Кто он? Я его знаю? Неужели Стефан-Николай?! А говорила «друзья, друзья»… Ой, смотри! — Она клюнула Марту миниатюрным локотком, а другой рукой уже поправляла причёску. — Кажется, тот самый новый физкультурник? Я думала, Вакенродер наймёт какого-нибудь дряхлого мухомора.

— Вряд ли, — сказала Марта. — Я его вчера видела в больнице… в смысле, этого парня. Не похож он на физкультурника.

— Ну да, — фыркнула Ника. — Если в больнице — значит, уже и не физкультурник! Смотри, как идёт. И куда? Ну, точно в спортзал же!

Отсюда, с улицы, видно было не очень, но высокий парень действительно шёл в сторону спортзала. И одет был попроще, не как вчера.

Ника ускорила шаг, и Марта поспешила за ней. Парень Марту не интересовал, но совсем уж опаздывать на истрод не хотелось. Госпожа Флипчак славилась характером не то чтобы скверным, но переменчивым и яростным. И была жутко мнительной.