Порох

Самой большой проблемой, с которой столкнулся Дюпон, пытаясь удовлетворить многократно возросший спрос на порох, был недостаток селитры. Соединенные Штаты импортировали большую часть этого ключевого сырья из Индии при посредничестве британских коммерсантов. Однако в Британии сильны были симпатии к южанам. В Лондоне активно обсуждалось, не следует ли признать Конфедеративные Штаты Америки, а то и вмешаться в войну на стороне Юга.

Генри Дюпон начал действовать без промедления. Он отправил в Англию своего тридцатилетнего племянника Ламмота. Ламмот Дюпон, получивший диплом химика в Университете штата Пенсильвания, был одним из самых блистательных членов семейства. За один ноябрьский день 1861 года он скупил всю селитру, имевшуюся в наличии в Англии, вплоть до последней унции. Мало того, он заключил договоры о закупке будущих транспортов, пока что находившихся в пути из Индии. Всего было закуплено 3,4 миллиона фунтов жизненно необходимого вещества. Официально сырье предназначалось для фирмы «Дюпон», но на самом деле командировка Ламмота была санкционирована военным министром, и на лондонские счета Дюпонов тихо скользнули деньги правительства Соединенных Штатов.

Мельницы Дюпонов начали работать круглосуточно, в рискованном свете фонарей и свечей. Усталость и небрежность, неизбежные при такой спешке, увеличивали опасность. Постоянная угроза саботажа тоже усиливала напряжение. За время войны на предприятиях произошло одиннадцать взрывов, 43 человека погибли. Но мельницы каждый раз восстанавливали — и работа продолжалась.

Требования войны поощряли изобретательность. В 1863 году запасы селитры снова иссякли. Цены на индийское сырье взлетели до небес. Химики компании разработали способ, при помощи которого можно было превратить чилийскую селитру, состоящую в основном из нитрата натрия, в калийную селитру, необходимую для производства пороха. Сначала для этого использовали натуральный поташ, затем усовершенствовали процедуру, добавив раствор хлорида калия. В конце концов этот химический процесс вытеснит трудоемкую работу по извлечению и очистке натуральной селитры. Вековая британская монополия на индийскую селитру рухнет.

Когда с первыми пушечными залпами у форта Самтер началась война, запасы пороха на Юге были незначительными: в наличии имелась только 491 тысяча фунтов. В отколовшихся штатах работали всего четыре маленьких мельницы, каждая из которых производила меньше пятисот фунтов пороха в день. Конфедерация находилась сейчас в столь же затруднительном положении, как и тринадцать колоний на заре Американской революции. Было ясно, что, если ситуацию не удастся изменить, дело сепаратистов неизбежно угаснет из-за недостатка пороха.

Перед лицом этой мрачной перспективы конфедераты обратились к Джорджу Вашингтону Рейнсу. Рейнс, родившийся в 1817 году в патриархальной Северной Каролине, с отличием окончил военную академию в Вест-Пойнте и остался там преподавателем химии. В 1856 году он вышел в отставку и возглавил металлургический завод в Ньюберге, штат Нью-Йорк. Когда началась война, Рейнс, хотя и прожил полжизни на Севере, принял сторону рабовладельческих штатов. Президент конфедератов Джефферсон Дэвис поручил ему создать ведомство, которое скоро станут называть Бюро пороха и селитры.

Рейнс знал, что местные производители могут поставить любое количество древесного угля: он выяснил, что американский тополь, более распространенный на Юге, чем ива, не хуже ее подходит для изготовления пороха. На складах Нового Орлеана имелось несколько сот тонн серы, завезенной для нужд сахарорафинадной промышленности. Кроме того, достаточные дополнительные партии можно было приобрести у техасских поставщиков.

Главной проблемой, как обычно, оставалась селитра. Рейнс отправил в Европу агентов, сумевших за годы войны провезти 2,7 миллиона фунтов сырья сквозь блокаду, которой северяне пытались задушить южные штаты. Некоторое количество селитры было получено из гуано летучих мышей — его добывали в пещерах Теннеси, Кентукки и Алабамы. Стремясь пополнить запасы и добиться, чтобы Конфедерация могла сама обеспечить себя селитрой, Рейнс обратился к старинному способу устройства селитряниц — «нитриариев». Рабочие копали длинные канавы и заполняли их навозом, гниющими растениями и тушами павших животных. Кружившие вокруг бродячие псы периодически пробирались к канавам, что дало репортеру журнала «Монтгомери Уикли Мейл» повод для сарказма: уж конечно, солдаты, использующие такой порох, «способны на самое упорное сопротивление».[43]

Джонатан Харелсон, рьяный чиновник, отвечавший за сбор селитры в окрестностях города Сельма, штат Алабама, настаивал, чтобы домохозяйки не выливали зря свои ночные горшки, а опорожняли бы их в специальную сборную бочку. Солдаты Конфедерации тут же увековечили идею в неуклюжих куплетах:

Девчонки наши хоть куда:
Они и шьют, и вяжут.
И рады будут для солдат
Пописать, коль прикажут.

Янки не замедлили ответить: