Пороховая Луна

– Необязательно, – ответил Кворлз. – ЧРП на посту управления использует достаточно стандартную систему адаптивного переключения элементов, такое оборудование не уникально. Любой может прикинуть топологию подключения и сделать нужные выводы.

– Прекрасно.

– Йейтсу скажете? – спросил Кворлз. – В «Кратере Пири» взбесятся до усрачки, когда услышат об этом.

– Я с ним свяжусь. Позже.

Дэкерт встал, готовый уйти. Больше ему ничего не хотелось обсуждать – по большей части потому, что ответить было бы нечего. Особенно на вопрос, который терзал его с того самого момента, как все это началось. «Какого черта происходит там, на Земле, что на Луне все летит к чертям?»

Когда в 68-м Дэкерт отправился на Луну, большую часть Европы и Северную Америку все еще называли Новым Третьим миром. Термический Максимум поразил разные регионы неравномерно. Когда в Северной Америке наступила весна 2058 года, из глубин Тихоокеанского кольца внезапно, безо всякого предупреждения, из газовых гидратов на дне океана вырвались на поверхность два триллиона тонн метана. Планету обволокло плотным одеялом, как Венеру. В течение нескольких следующих лет Земля превращалась в пустыню. Неслыханные наводнения на одном континенте и засухи на другом. Суперураганы. Пандемии. Пожары. Картины, достойные Библии, и даже хуже – по крайней мере, даже в самых мрачных строках Ветхого Завета не говорилось о таком, чтобы люди пожирали друг друга. Самая худшая ситуация наступила в умеренных широтах, и большая часть индустриальных держав превратились в Третий мир быстрее, чем их изнеженные и закормленные обитатели успели отойти от шока.

Климатологи назвали эту катастрофу самоочищением от перенаселения и перегрева. Религиозные экстремисты шли к правде более кровавым путем. Они массово убивали друг друга – и всех, кто оказывался у них на пути в спорах о том, какая строка из какого именно священного текста должна быть принята в качестве истинного пророчества, свидетелями исполнения которого они стали. В начале 60-х население планеты стало меньше на три миллиарда, а запрет на выбросы парниковых газов вынудил оставшиеся цивилизованные народы прекратить священные войны и начать выяснять, как им, черт подери, выжить.

В результате этого единого импульса люди наконец-то освоили энергию ядерного синтеза, чистую и могучую, как сами звезды. Однако термоядерным реакторам требовалось экзотическое топливо, такое, какое было сложно отыскать на Земле, укрывшейся, будто в утробе, внутри своего магнитного поля. Самым лучшим топливом был гелий-3 – легкий, нерадиоактивный изотоп, удобный для хранения. Изотоп, которого было вдоволь в толщах мертвых реголитов Луны.

И космические полеты снова стали важным делом. Разработка лунных месторождений объединила выкарабкивающийся из бездны мир, напомнила людям, что они властны над своей судьбой – даже если для этого им надо покинуть родную планету. Так продолжалось до конца 60-х, пока созданная руками ученых звездная энергия не начала возвращать к жизни крупнейшие экономики мира. Через год после того, как Дэкерт оказался на Луне, на смену общему делу пришел бычий рынок.

Нужды стран снова стали выше нужд человечества.

– И как там пробы из Посейдона? – спросил Дэкерт Кворлза, в надежде услышать хоть что-то хорошее. – Есть нормальное содержание гелия-3, хотя бы у периметра «БС-4»?

– Неплохо, для освещенной зоны, – ответил Кворлз. – На первых проходах – порядка тринадцати на миллиард.

– Хорошо.

«Почти что смешно», – подумал Дэкерт. Когда гелий-3 только стал спасательной шлюпкой для утопающего человечества, к горнякам Луны относились как к героям. А теперь, когда он стал товаром на бирже, этим же горнякам выговаривают, если они добывают меньше нормы. Да еще эти китайцы начали вести себя агрессивно по поводу спорных месторождений гелия-3 в Море Спокойствия и Море Кризисов. Американцы не уступали, заставляя своих добытчиков работать в две смены; чтобы не проиграть соревнование, они заставляли горняков вести добычу в местах более опасных, чем алмазные рудники в Центральной Африке, – и все это на стареющем, ломающемся от вакуума и пыли оборудовании. За последний месяц Дэкерт не раз слышал в голосе менеджеров из «Кратера Пири» и Лас-Крусес нотки отчаяния, будто их распекает собственное начальство, более высокое, а они лишь передают все это ему. Раньше на Луне вопросом номер один всегда была безопасность.

А теперь им стала выработка.

– Все это когда-нибудь жахнет, – сказал Дэкерт вслух.

– Да здравствует сила благих пожеланий, – ответила Лэйн.

Дэкерт знал, что она по глазам понимает, о чем он думает, но только пожал плечами, слишком усталый, чтобы отбиваться.

– Благие пожелания – прерогатива командования.

Сдвинув край бейсболки пониже, он стал подниматься по ступеням, выбираясь из ЦЕНТРа и раздумывая, как долго еще ему удастся контролировать ситуацию на станции и сколько осталось времени до того, как между работающими на Луне державами начнется настоящая драка.