Пороховой погреб Европы

Другое дело, что внешняя политика и дипломатия России представляет собой в той или иной степени упорядоченный ряд коллективных и личностных решений. Одновременно последние находятся под воздействием исторического фактора, выступающего как определенная система культурно-психологических архетипов и стереотипов восприятия российским обществом и его политическими элитами окружающего мира. В этой системе образ США занимает особое место. Это определяется тем, что американское государство являлось в период "холодной войны" главным противником СССР как в геополитическом, так и идеологическом отношении. Для постсоветской России США продолжают оставаться олицетворением внешней угрозы вообще.

Антиамериканизм как особое социально-психологическое явление, доставшееся в наследство от СССР, еще довлеет над политическим сознанием России и не способствует сосредоточению усилий на решении реальных проблем социальной модернизации нашей страны. Причем если в советский период еще можно было говорить о четко выраженных ценностях в политике, которые в какой-то степени могли конкурировать с американскими, то сейчас национальная система ценностей России находится еще в процессе формирования, поэтому можно видеть, как мятущееся сознание подталкивает политиков к стереотипному воспроизведению поведенческих схем. Не говоря уже о том, что антиамериканские настроения используются определенными политическими кругами в чисто конъюнктурных целях борьбы за власть.

Зацикленность российских элит на американском факторе в ее американофильском и американофобском вариантах мешает системному восприятию внешней среды. В частности, антиамериканизм фактически продолжает утверждать в обществе идею абсолютного антагонизма России и Запада. * По мнению специалистов, советский и российский американизм является компенсаторной идеологией страны догоняющего развития. ** Так, даже те политические силы, которые отличаются ярко выраженным антиамериканизмом и твердят об особом пути России, постоянно обращаются к американскому опыту внутренней и внешней политики. Причем скорее можно говорить не о заимствовании (что вполне возможно и при определенных условиях положительно необходимо), а о стремлении оправдать те или иные действия. Мол, и они так делают. Порой за всем этим просматриваются интересы лишь отдельных элитных групп, например, ВПК. Что же касается использования чужого опыта, то нередко бывает, что это не всегда дает положительные результаты. Вот тогда на первый план выступает антиамериканизм как радикальная форма изоляционизма, автохтонных, автаркических традиций и тенденций. *

Таким образом, американский фактор выступает скорее не как стимул для развития, а как мнимый ориентир, который препятствует осознанию национальных интересов и отвлекает социальную энергию общества на непродуктивное международное противостояние. Во внешней политике это проявляется в том, что противодействие США становится как бы самоцелью или уступкой изоляционистам различной идеологической окраски.

Зацикленность российской политики на образе США как врага номер Один отвлекает от главного. А именно - от проблемы выработки тех культурных ориентиров, которые были бы способны консолидировать общество и простимулировать его переход на стадию продвинутого развития, что создало бы условия для сохранения исторического статуса России в системе международных отношений. Причем речь надо вести не о геополитике в ее узком понимании как политики силы, а в широком - как о политике "завоевания" культурного пространства. В том смысле, что стратегическое лидерство обеспечивает не оружие, контролирующее территории, а свободно конкурирующие между собой идеи (разнообразная информация). Именно они (идеи, информация) создают и оружие, а главное - экономику. Но для этого необходима такая система государственного управления, которая не боится рождения идеи как таковой, а напротив - побуждает к этому. Пока же властные элиты, следуя российской традиции, предрасположены к сохранению монополии центра как способа поддержания стабильности в государстве. Идеологически это выражается в некой концепции, являющейся чем-то средним между государственным социализмом и государственным капитализмом.